YouBooks - журнал о современной литературе, рецензии на книги, анонсы, обзоры, актуальные новости
Книги - это Ваш багаж знаний и эрудиция, следите за ним и расширяйте свой кругозор

​​Вообще – это довольно любопытный штрих, который, на мой взгляд, показывает полное непонимание США того, что из себя представляли молодые Советы в то время. Непонимание, помноженное на высокомерную снисходительность огромной, стремительно развивающейся после Великой Депрессии империи. Ну, действительно, разве мог американский архитектор того времени помыслить, что кто-то мог отказать ему в строительстве башни, ему, гражданину самой передовой и богатейшей державы? https://telegra.ph/file/32e97dd15eab40028dc9f.jpg

​​Сейчас читаю книгу американки Кэтрин Зубович, доцента истории университета Буффало (штат Нью-Йорк), «Москва монументальная». Книга посвящена столичной архитектуре 20-50-х годов прошлого, и особое место в ней занимает история несостоявшегося строительства легендарной высотки Дворца Советов. Дворец Советов – здание уникальнейшее даже в проекте. Вот каким его видели архитекторы и руководители Советской страны в начале 30-х годов: «Посетители приближаются к монументальному зданию по расширенному бульвару внизу, поднимаются по гигантской парадной лестнице и, войдя внутрь, оказываются в колоссальном помещении, вмещающем до 30 000 человек. Дворец, в котором 148 лифтов и 62 эскалатора, библиотека, насчитывающая около полумиллиона книг, амфитеатр под куполом, увенчанным стометровой статуей Ленина вместо шпиля, будет настоящим чудом» (рисунок на первом фото). О масштабности будущей постройки говорит хотя бы то, что по расчётам архитекторов Храм Христа Спасителя мог бы целиком поместиться в главном зале дворца (сам Дворец Советов должен был занять как раз место снесённого в 1932 году дореволюционного храма). Как бы там ни было, но перед окончательным выбором облика будущего Дворца советское руководство решило провести открытый архитектурный конкурс, результаты которого огласили в 1932 году. С этим конкурсом связана довольно любопытная история. Дело в том, что в 30-е годы СССР был ещё не настолько плотно закупорен внутри себя от внешнего мира. И в той же архитектуре люди активно сотрудничали с западными коллегами, периодически даже выезжая для обмена опытом в США, Италию, Францию и другие страны. Поэтому неудивительно, что конкурс на строительство Дворца Советов был совершенно открытым для иностранцев. Более того, третье место на нём занял проект молодого американского архитектора Гектора Гамильтона (рисунок его варианта Дворца – на втором фото). В качестве премии за третье место ему даже назначили награду в размере $6 000. Всё это, однако, только присказка, а дальше начинается занятная сказка. Гектор Гамильтон, узнав о результатах конкурса, отчего-то вообразил, что он стал единственным и неповторимым победителем архитектурного конкурса, и ему вот-вот предстоит поездка в Москву с тем, чтобы начинать воплощение Дворца в жизнь. Гамильтон связался через Амторг (была такая организация, которая занималась вопросами содействия в американо-советских торговых отношениях) с правительством СССР, чуть ли не в ультимативном виде запросив оплату дорожных расходов на путешествие до Москвы, проживание в гостинице и выдачу 1000 рублей в качестве подъёмных. Советская сторона, видимо, в сильном замешательстве ответила телеграммой, что такие условия неприемлемы, однако, дальше уже сам Амторг (в виде троллинга, что ли, или действительно по недомыслию?) попросил у СССР рассмотреть более скромную сумму подъёмных в 500 рублей. Аргументировалось это опасением раздувания международного скандала, ведь, оказывается, «приглашение Гамильтона в СССР уже широко освещено в американской прессе». Дальше больше – Гамильтон, будучи уже полностью уверенным в том, что он возглавляет стройку Дворца Советов, выезжает в Москву сам. В столице он был, конечно же, встречен весьма и весьма прохладно. Прояснив все нюансы недоразумения, Гамильтон настолько оскорбился отказом, что спустя год пытался подать через Амторг судебный иск против СССР на сумму $297 000 за ранее предоставленные проекты дворца. При этом Гамильтон говорил, что советское государство отказалось с ним сотрудничать из-за того, что он не захотел вступать в коммунистическую партию. https://telegra.ph/file/3daa5f066b96044b5c1ec.jpg

​​Гарри Поттер и переводы имен собственных Невозможно просто так взять и написать только один пост о Гарри Поттере. В одном чудесном книжном чате недавно обсуждали излюбленную тему всех поттеросрачей, а именно перевод имен и названий. В частности, зашла речь о преподавательнице полетов на метле Madam Hooch, которая в небезызвестном переводе Марии Спивак превратилась в Мадам Самогони. Казалось бы, с чего вдруг, какой самогон, причем тут полеты на метле вообще? Но если присмотреться, у имени Hooch можно найти два смысла. Фансайты объясняют выбор имени отсылкой к германскому корню (Hooch may come from Hoch or Hoog, Germanic words that mean "high" or "tall"), подразумевающему, видимо, полеты высоко над землей. В то же время hooch в английском — это крепкий самодельный алкогольный напиток. Получается, что идеальный перевод имени Madam Hooch должен содержать и отсылку к полетам на метле, и отсылку к выпивке — вариант с Самогони явно стремится к этим двум целям. Второй вариант русскоязычного перевода превратил Madam Hooch в Мадам Трюк — звучит, конечно, приятнее, но смысл сохраняется только один. На момент дискуссии я как раз дочитывала беларусскоязычный вариант «Философского камня» в переводе Елены Петрович (Алены Пятровiч), и как же здорово было обнаружить ее переводческую находку: в беларусском издании Madam Hooch превратилась в… Мадам Бух! По-моему, гениально: есть и отсылка к полетам (скорее неудачным)), но и, если долго всматриваться, намек на алкогольные возлияния тоже можно заметить :) Ну и не могу не упомянуть чешские издания ГП — их не читала, но наслышана. С Madam Hooch там ничего интересного, она на чешском всего лишь Rolanda Hoochová, с типичным для женских фамилий суффиксом (да, также имеются Hermiona Grangerová, Molly Weasleyová и Minerva McGonagallová, а написала это все Joanne Rowlingová, чтоб вы знали). Это-то ладно. Забавней всего, что чехи перевели те имена собственные, которые практически во всех языках оставались без перевода — а именно Хогвартс и Дамблдор (на святое покусились!) Чешская версия школы чародейства и мастерства называется Bradavice (буквально «Бородавки»: переводчик взял части слова hog + warts и использовал для буквального перевода только вторую). А Дамблдор стал Albus Brumbál, и тут тоже железная аргументация: Dumbledore — архаичное название шмеля в английском, а Brumbál — тоже шмель, только на старочешском. Не подкопаешься! Вот ведь, скоро четверть века как вышел первый «Гарри Поттер», а обсуждать поттериану по-прежнему можно бесконечно. After all this time? Always. Предыдущие посты для поттероманов: Видео-обзор «Философского камня» от MinaLima Что не так с питоном в террариуме https://telegra.ph/file/a64f6304299f134797381.jpg

Шагнув с бардюра на перекресток, ты застываешь на мгновение. Водитель, который несётся на мигающий красный свет светофора не знает, что стоящий на прилегающей дороге водитель срывается на ещё не вспыхнувший зелёный. Ты тоже не знаешь, ты не думаешь об этом, но твое тело расслабляется от сомнений, и ты шагаешь вперёд, чтобы услышать треск пластика, взрыв подушки безопасности и крик женщины позади тебя. От кучи сломанных костей и клубка кишек тебя спас всего шаг. Что это? Интуиция или твой мозг обработал огромное количество переменных перед тем, как выдать ответ: "Шаг вперёд"?

ЗАБРОШЕННАЯ Перевод И. Грицковой Не ждала такого запустенья. Смотрят вещи на меня сурово. Ощетинясь от прикосновенья, Печь ладони мне спалить готова. Кресло на пол старый плащ швырнуло. До чего же окна мутноглазы. Исподлобья на меня взглянула Мертвая сирень из темной вазы. Стол, и стул, и коврик, тот, что вышит Мною был старательно когда-то, Шкаф в углу — и он враждою дышит, Словно я пред всеми виновата. И любой предмет меня дичится. Вещи говорят: «Ты здесь чужая». Зеркало поблекшее бранится, Отраженье в злости искажая. И клубок лиловой шерсти рвется Вон из рук назло повиновенью. …Все, что нами всуе предается, Нас самих потом предаст забвенью.

Гертруда Кете Ходзеснер (10 декабря 1894 – март 1943), известная под литературным псевдонимом Гертруда Кольмар, была немецкой лирической поэтессой и писательницей. Она родилась в Берлине и была убита после ареста и депортации в Освенциме.

На каникулах дошли руки до «Атлант расправил плечи», сейчас примерно на середине. В годы моей работы в книжном я думала, что этот роман так популярен, потому что открывает необыкновенную бизнес-мудрость и обрушивает финансовый дождь на каждого читателя. А оказалось, что тут вон оно про что. Шепните мне (без спойлеров!), дочитавшие до конца, там все мужчины будут без ума от главной героини, или кто-то все-таки устоит?

Пиноккио у Гильермо дель Торо — это такой, конечно, получился Пьер Безухов, уже наслушавшийся Платона Каратаева. Непротивление злу насилием, ложь во спасение, самопожертвование, Fatherland во всех смыслах – даже в посвящении. - Что позабавило тут – мультфильм музыкальный, и, слушая партии Сверчка, не могла отделаться от ассоциаций с муленружем. Полезла в каст – ну точно, Юэн Макгрегор, продолжает петь. И никогда не останавливался – на досуге катает кругосветку на моциках, и поет под гитарку.

М о й г о л у б о й р о я л ь. Стоит в моём доме рояль голубой, Он спрятан в подвале, во мрак неживой, Да нот я понять не сумела, С тех пор как земля огрубела. Звёздные руки бренчат вразнобой. (В ладье полнолунница пела!) Под звяканье пляшут крысы гурьбой. Разбиты клавиши, сорван строй. Голубое оплачу тело. О, ангел меня уведёт за собой (Я ль горького хлеба не ела?), В небесные двери я выйду живой - И тут я запреты презрела. 199..

Готфрид Бенн об Эльзе Ласкер-Шюлер: Она была маленького роста, стройная, словно мальчик, чёрные как смоль волосы коротко острижены — в то время такая женская причёска была ещё в диковинку, — глаза большие, иссиня-чёрные, ускользающий, неповторимый взгляд. И тогда, и позднее, стоило только появиться на улице вместе с ней, как весь мир вокруг застывал в изумлении, уставившись ей вслед: экстравагантные широкие юбки или брюки, а выше — ещё более немыслимое облачение, шея и руки усыпаны броской бижутерией… Питалась она нерегулярно, ела очень мало, неделями могла обходиться лишь орехами и фруктами. Нередко спала на скамьях, бедствовала во всех жизненных ситуациях и на протяжении всех своих дней. Она сама и есть Царевич Фиванский Юсуф, Тино из Багдада, Чёрный Лебедь. И была она величайшей из поэтесс, каких только знала Германия. <…> Её темы были многослойно еврейскими, её фантазия имела восточную окраску, но язык её — немецкий; роскошный, блистательный, нежный немецкий; зрелый, пряный язык, каждым своим побегом произраставший из самого ядра творческой субстанции. Неколебимо верная себе, фанатично заклиная самое себя, на дух не перенося всё сытое, благонадёжное, миленькое, она умела на этом языке выразить свои страсти, не раскрывая потаённого и не раздаривая того, что было её сутью.

Эльза Ласкер-Шюлер (1869–1945) сыграла важную роль в обновлении поэтического языка в первые десятилетия 20 века. Лирические и философские стихи в «Стиксе» (1902), «Еврейских балладах» (1913), «Моем синем рояле» (1943) ассоциативны, музыкальны, богаты неологизмами и неожиданными словоупотреблениями. Поэтесса вела скитальческий и богемный образ жизни, умерла в крайней нищете в Палестине, куда эмигрировала через Швейцарию, спасаясь от нацистских преследований.

«Банши Инишерина» — 2 часа напоминания о том, что животные по-прежнему лучше людей. - Позабавило: мы недавно в сценарной мастерской докручивали специально за пару минут наставниками в лоб написанный диалог, дополняя его подтекстами, он был примерно такой же, как в экспозиции «Банши»: —Вы сильно грустили, оставшись одни, 7 лет назад, когда умерла миссис С? —Да нет, она умерла 8 лет назад. — Как быстро летит время! Надеюсь, это самоирония Макдоны в ответ на все похвалы «гениальным диалогам».

​Морган ускользает, Энн Тайлер Обожаю Энн Тайлер за то, что, какую ее книгу не возьми, везде можно встретить обилие мелких, но значительных деталей, из которых и складывается повседневная жизнь. Набитые хламом ящики комода, слойки в хрустящих бумажных пакетах, потертая замасленная парка с торчащими из швов нитками - эти вещи зачастую говорят о людях гораздо больше, чем их слова и внешность. Практически все герои романа - крайне эксцентричные люди. Начиная от Моргана, который хранит дома 500 разных костюмов и любит притворяться разными людьми, до Эмили, которая, наоборот, всю жизнь носит один и тот же набор одежды, до Бриндл, которая большую часть своей жизни посвятила расхаживанию в халате и нытью о том, как она упустила любовь всей своей жизни. Отдельно хочу сказать о Моргане. Со стороны - классный, интересный персонаж. Каждый день выходит из дома в новом костюме, может запросто принять роды, когда притворяется доктором, и чуть ли не каждым мигом наслаждается, как последним. Но это его стремление разнообразить свою рутину и жить так, как интересно ему, на поверку оказывается самым обыкновенным эгоизмом. Из-за всей этой эксцентричности мне было сложно понять мотивацию и логику некоторых поступков героев. Только мне начинало казаться, что я наконец познакомилась с персонажем и знаю, чего от него ожидать, как он выкидывал что-то совершенно несуразное. Но так было не все время - например, в одном эпизоде о взрослении дочери было выражено столько уюта и трогательного сожаления о том, что дети вырастают и ускользают от родителей, что я прослезилась. Не самая моя любимая книга у Тайлер, но она вернула мне это давно забытое чувство, когда настолько погружаешься в роман с головой, что пропускаешь свою остановку в автобусе. Спасибо "Моргану" за это) https://telegra.ph/file/c6d823580b3b5000af03d.jpg

А вот и обещанные анонсы двух конкурсов, в которых вы можете успеть поучаствовать с рассказами. 1. Секция фантастики Союза писателей СПб объявляет отбор фантастических рассказов в готовящийся сборник под рабочим названием «Будущее, которое хочется предсказывать». Организаторы ждут тексты, в которых описывается относительно светлый, позитивный вариант будущего. По сеттингу возможны самые разные сюжеты, охватывающие самые разные стороны жизни общества в целом и каждого человека в отдельности: наука, техника, искусство, космос и даже романтические отношения. Но со значимыми для сюжета фантастическими элементами и без нарушений законодательства Российской Федерации. Сборник безгонорарный, с ограниченным тиражом, будет издан за счёт Союза Писателей Спб. Всем, кто попадёт в список отобранных авторов, гарантирован авторский экземпляр. К отбору принимаются только новые, не засвеченные тексты объёмом от 8 до 40 тысяч знаков, с пробелами (по счётчику Word). Не больше двух рассказов от одного человека, включая соавторские. Окончание приёма: 31 января 2023 года, 23.59 по московскому времени. Тексты принимаются в формате doc или docx, без изощрений в шрифтах и форматах, иллюстраций и прочего наглядного материала. Но с указанными в верхнем углу первого листа именем и фамилией. Отправлять тексты нужно по адресу udalinsergej.com Результаты отбора будут известны в феврале. 2. Издательство «Астрель-СПб» запускает литературный проект «Твист» и объявляет конкурс рассказов для него. Твист – это максимально резкий и неожиданный сюжетный поворот. Твист изумляет, шокирует читателя, ставя восприятие всего текста с ног на голову. Твист в финале – это финал-неожиданность, финал-фейерверк, яркий, блестящий и запоминающийся. Для того чтобы ваш текст был принят к рассмотрению и дальнейшей публикации, он должен соответствовать следующим требованиям: – Это не фрагмент, не набросок и не зарисовка, а полноценный рассказ с завязкой и финалом. – Это не документалка, не нон-фикшен, не эссе, не описание/пересказ, а художественная проза (с героями, сюжетом и миром). – В финале рассказа обязательно есть твист (twist ending). Твист в сюжете (plot twist) также не возбраняется, но только как дополнение (количество твистов на рассказ не ограничено). – Объём текста не превышает 1 а. л. (40 000 знаков с пробелами). Редакция принимает в отбор тексты любого жанра и направлений (реализм, фантастика, фэнтези, драмы, юмористические рассказы, исторические сюжеты и т. д.). Отдельным разделом проекта будут миниатюры: – Миниатюры – микротвисты объемом не более 2000 знаков с пробелами (но с соблюдением всех остальных требований к рассказам). ПОРЯДОК ПРОВЕДЕНИЯ КОНКУРСА: Прием текстов для первого сезона заканчивается 1 марта 2023 года. 15 марта объявляется лонг-лист. 1 апреля объявляется состав сборника. И это не шутка. До 30 мая – объявляются три победителя, которые получат призы. Все тексты, прошедшие первичный отбор, попадают в лонг-лист и публикуются на платформе «Литрес». Топ-10 лучших рассказов из лонг-листа формируют шорт-лист и публикуются не только на электронной платформе, но и в печатном номере проекта. ПРИЗЫ Три лучших, по мнению редакции, рассказа сезона получают, помимо публикации в печатном издании, премию конкурса – 3000 рублей каждый. Лучший рассказ по итогам трех сезонов (по итогам года) получает гран-при конкурса – 10 000 рублей. Также по итогам года присуждается специальный приз от премии «Рукопись года» – в этой номинации побеждает текст, отобранный жюри премии. Присылать тексты нужно на адрес twist.astrel.com Помимо рассказов желательно сразу указать резервные контактные данные. возможности конкурсы литература

«Черная весна» — отличный сериал. Если бы мне было 15 лет, я бы влюбилась СОВСЕМ и надолго, но мне в два раза больше, поэтому я просто напишу тут, что это один из лучших российских сериалов вообще. Если позволите, то эдакие «Чики» для пацанов. В открыточно-меланхоличном Коктебеле старшеклассники из дуэльных пистолетов по всем кодексам и правилам стреляются с оскорбляющими их честь. Кто-то в зрительских рецензиях напишет, что у главного героя «странный сленг» — хотелось бы, чтобы все подростки и не только разговаривали только на таком «сленге» — литературном русском языке с цитатами из Сэлинджера или подсмотренных на стенах города стихов. По стихам тут главный любимый мной за многие таланты Максим Жегалин, который отыгрывает Леру Линн из тру детектив, расставляя философские акценты в этой секс-драма-криминал истории. Вероятно, совпадение, что сериал — тезка второму тому Генри Миллера, но секс в нем поставлен красиво и достоверно. Зло будет невероятно притягательно, за что отвечает Рауль в исполнении Ивана Лаврухина, джеймсдиновский ... с почти николсоновской улыбкой в конце. Вообще, это замечательная режиссерская идея: взять с полдюжины очень красивых юношей, заставить их посмотреть свои любимые фильмы (среди прочих — Hate и «Мечты Кассандры»), и выдать творческую переработку на злобу дня. «Взрослые» актеры, чья задача показать, что пацаны не взрослеют, тут тоже не отстают — хрупкий Гилев, медведеобразный Фоменко, скользкий Воробьев, отлетевший Яценко как обычно на стакане — собирают ревизоровский почти образ городишки, где все можно решить, главное сор из избы не выносить. Очень приятно в фильме о фильме видеть сделавшую это всё пару влюбленных друг в друга сценаристов и режиссеров, которые среди прочих референсов назвали мой любимейший “true romance” и — неожиданно — «Козлиную песнь» Константина Вагинова. Любите то, что делаете, заражайте этим других— вот снова и весь секрет хорошего кино.

Remarkably Bright Creatures by Shelby Van Pelt Humans… For the most part you are dull and blundering. But occasionally you can be remarkably bright creatures. Как продать мне книгу за три секунды? Просто скажите, что один из героев в ней — мыслящий гигантский осьминог. Плюсы: экономия времени, затраченного на рекомендацию. Минусы: мои ожидания от книги будут сильно завышены. О чем книга: семидесятилетняя Това Саливан убирается по ночам в городском аквариуме и горюет по умершим много лет назад сыну и мужу (а еще она такая правильная, что аж тошно). Тридцатилетний Кэмерон никак не может найти себя и вместо этого решает найти своего отца. Осьминог Марселлус сидит в своем аквариуме и снисходительно смотрит на людишек, снующих за стеклом; еще иногда сбегает ночью, чтобы поохотиться на жителей соседних аквариумов. Примерно на середине читатель и осьминог понимают, в чем основной твист книги, но остальные герои догоняют только к последним страницам. Блерб ссылается на Бакмана — мол, его фанатам книга точно понравится. С Бакманом у меня такая история: я прочитала три его книги (отзывы тут и тут), вполне с удовольствием. Но потом оказалось, что три его книги это мой максимум. Больше — все, не лезет, я пыталась. Если у вас с ним иначе, возможно, и с этой книгой тоже сложится по-другому. Кроме Бакмана, при чтении мне вспомнился, как ни парадоксально, фильм «Форма воды» Гильермо дель Торо. Правда, только по части скромной и усердной героини, убирающейся по ночам — ни мрачной атмосферы, ни секретной лаборатории, ни водного чудовища тут нет (ну какое осьминог чудовище, в самом деле). Ну и да, кстати, много раз за всю книгу я задавалась вопросом, правда ли на коже остаются пятна после присосок (но это не то, что вы подумали!) Ладно, шутки в сторону. Самое классное в Remarkably Bright Creatures — описания жизни аквариума, baby shower для морских коньков просто покорил мое сердце. Но, к сожалению, этого в книге довольно мало, а всего остального — довольно много. Может показаться, что книга мне совсем не понравилась. Это не так. (В конце концов, я же ее дослушала). Это такой безопасный, уютный и добрый роман, в котором ничего очень плохого и страшного в принципе не случается (если что и случилось, то очень, очень много лет назад). Герои прорабатывают свое темное прошлое, принимают идею конечности жизни и как-то, ну, начинают жить в мире с собой. Иногда такое чтение — как раз то, что нужно. Осьминог, опять же! Осьминог любую книгу делает лучше. P.S.: если тоже любите осьминогов, вот тут я писала про один осьминожий нон-фикшн и вспоминала еще одну книгу и один фильм. Выходит, я в начале каждого года читаю что-то с участием осьминогов — традиция!

Москву неожиданно охватила мода на чтение плохих стихов, причём наконец в подражание барам вековой давности, а не жжшным дружочкам давности двадцатилетней. Открываются поэтические клубы, да и без них слишком молодые юноши с томиком Бродского в кармашке скачут стрекозлами по новым местам, мешая водку с пивом и Гумилева с Летовым. Такой оттенок интересности этого времени меня радует.

​​На днях закончил редактирование рассказа, который писал на один из фантастических конкурсов (о нём в следующем посте, не расходитесь), и подумал – народу же в канале прибавляется потихоньку, так почему бы снова не рассказать о своей методике редактирования готовых текстов? Фишка этой методики в троекратном постепенном вычитывании написанного с помощью нескольких годных сервисов. На мой взгляд, полезно вычитывать-редачить текст не полностью, а именно кусками, так глаз меньше мылится. Скажем, я беру отрывок текста, равный двум страничкам Ворда, и окунаю его в: 1. «Орфограммку» – один из стариннейших настольных для писателей сервисов. Раньше разработчики предлагали, оплатив «Орфограммку» единожды (цена вопроса – 300 руб.), пользоваться для вычитки художественных текстов программой бесплатно примерно всегда. С недавних пор это самое «всегда» сократилось до срока в один год, но и то за такие смешные деньги весьма неплохо. Неплохо, потому что позволяет через вкладку «Грамотность» обнаружить самые вопиющие орфографические и пунктуационные ошибки. А через вкладку «Красота» до кучи перебрать текст на тавтологию. Есть ещё вкладка «Качество» – но это чисто seo-шная приблуда, показывающая водность, частотность и прочую техническую ерунду, больше полезную для новичков-копирайтеров, для художественных текстов это не годится. К вопросу тавтологии – тут важно не перебарщивать, то есть рьяно не полоть все однокоренные или даже одинаковые слова в близлежащих предложениях, фанатизм в этом деле не равен мастерству. В особенности это касается разговорной речи главных героев, где важнее выдерживать естественность, неформальность и уникальные стилистические особенности, характерные для того или иного персонажа. Мне вычитка на тавтологию больше помогает не в прополке, а в абстрагировании от текста. Когда смотришь на него чуть отстранённо, видишь какие-то подчёркнутые сервисом слова, то как будто бы ощущаешь его объёмность, начинаешь ощущать на уровне визуальной тактильности (ну, не могу иначе выразить это чувство – у меня так). И выхватываешь все несуразности, лишние слова – весь лишний мусор в общем. 2. Поэтому тавтологическую вычитку «Орфограммки» я усиливаю вычиткой при помощи сервиса «Свежий взгляд». Этот сервис, который запросто добавляется в виде аддона в гуглдоки, позволяет вручную настроить параметры проверки на тавтологию. Например, задать объём текста, в рамках которого идёт проверка. Очень удобно, третий просев текста через «Свежий взгляд» позволяет навести окончательный лоск. Ну и раз уж начал тему, вот ещё вдобавок: 3. Национальный корпус русского языка – сервис, который позволяет рыскать по художественным и публицистическим текстам всех наших классиков/современников в поисках похожего словосочетания. Это сервис больше для любителей словесных экспериментов. То есть, если в голову приходит какой-нибудь интересный оборот или супер-яркая метафора, но ты сомневаешься, имеет ли она право на существование, всегда можешь сверить свою находку с тем, что приходило в голову другим писателям. Вообще фильтров поиска по Корпусу вагон (см. на скрине) и объём собранных текстов просто грандиознейший. 4. А это простой телеграм-чат корректоров, собравший более тысячи специалистов по русскому языку. Ну, на самом деле, в большинстве своём там страждущие копирайтеры, журналисты и прочие пишущие люди, которые ежедневно приходят и задают вопросы о правильном написании того или иного предложения (в основном всё запросы по пунктуации, конечно). Мой опыт общения в «Корректорской» показывает, что рекомендации и советы со ссылкой на правила русского языка тут приходят в течение 10 минут после обращения – так что, всячески рекомендую. А кто какими ещё интересными сервисами для проверки текстов пользуется? Делитесь в комментариях. https://telegra.ph/file/6b611999e6673cd5b392e.jpg

​​Наш ответ букстаграмерам — часть 2 Еще один пост, который я задолжала вам в прошлом году — вторая часть гигантского списка книжных телеграм-блогов, который мы с вами вместе составляли. Первая часть с телеграм-каналами из моих подписок была здесь, в комментариях к тому посту вы советовали свои и чужие классные блоги, и вот получился список номер два. Если вы не успели на этот праздник жизни и хотите увидеть список номер три, напишите о своем блоге в комментариях и дайте ссылку (только убедитесь, что комментируете не репост, а исходный пост в _books, иначе я не увижу комментарий). Mais feliz Not only dragons Plants'n'books Read by Rita ReadsMole Vitalyevna_books Бумажный лев Дети в книгах Дива в библиотеке Запретная секция Книжная одиссея Книжный винегрет Книжный гриб Красная собака Красные глаза Лама и авокадо Нескучные скрепки Обзор детских книг Плотные бонвиваны Послесловия и благодарности Приключения Кати и ее Киндла Сиди и переводи Фугу не пишет Эпоха писательниц Любите книги https://telegra.ph/file/d5c124940362302c35a72.jpg

Общее грустное место (простите, что-то я сегодня на философско-меланхоличном) документальных фильмов про Балабанова («Колокольня: Реквием») и Вествуд («Панк, икона, активист») это момент, когда творец оказывается перед публикой, для которой он создает. Вот Балабанов, который от болезни почти не может говорить, на встрече с поклонниками в книжном магазине. А они ему «говорите громче». Вот Вествуд на британском ТВ шоу показывает зимнюю коллекцию, зал и ведущая высмеивают ее. Вествуд покрывается красными пятнами в цвет изумительного красного платья и говорит «я не привыкла к такой реакции». В тех же годы, в пику ненавидящей ее успех британской модной индустрии, ей два раза подряд дадут награду «модельер года». Вот Вествуд в интервью 17-18 года говорит «пожалуйста, только не про sex pistols» — и разумеется ее спросят про sex pistols. Как и Балабанову под гогот толпы зададут вопрос: «что такое счастье». Но «нужно искать красоту во всем — в каждом моменте и в каждом человеке» — сказала одна из них и, вероятно, мог бы сказать и другой.

Света Бень, 10 лет назад возглавлявшая кабаре-бэнд «Серебряная свадьба», на концертах которого мы всегда отплясывали до порваных чулок и сто первой звезды («напилась, безобразно плясала, считала себя Кармен», ну и далее все по тексту), сейчас выпускает вот такой альбом. Хотя и тут в конце зазвучит аккордеон, под который, конечно, тоже можно напиться, но уже с другой целью. выживут только те, кто спасая друг друга, целуются на остановке И если ты не прятался, ты не виноват.

Было не просто, скажи? Но мы с тобой оказались здесь, а это уже неплохо. Никто не гарантирует нам безопасность, но перемены, ведь никогда не знаешь, что произойдет. Куда приведет тебя этот год, зависит не только от тебя, но и от миллиардов друзей по всему миру. Позволь всему произойти, пусть 2023 год подарит тебе необыкновенный опыт и новые возможности - воспользуйся ими! Пусть тебе повезет, мой друг. Добра!

В книжной семье Дед Мороз выбором не мучается долгожданный новый Том Голд — мне, МетаМаус — мужу (но кого мы обманываем, отберу и прочитаю в итоге, конечно)

Искренне желаю вам в наступившем году такой же трансформации, которая случилась с героем этого мема

Воронеж, где мне доводится проводить часть каникул, давит мистической совершенно атмосферой высшего уездного общества, созданной, к примеру, в «Мертвых душах». Немедленно хочется описывать свой здешний досуг в стиле писательских дневников позапрошлого века: 28 декабря Откушала суп в лучшей ресторации на Дворянской улице (ныне — ирония — проспект Революции). Была представлена местному светскому обществу на частном музыкальном вечере. 29 декабря Ездила загород, в бани и на конюшни. 30 декабря Выбирала осетрину к праздничному столу. Имела экскурсию. Памятник Ивану Бунину смотрит на памятник жертвам «белого террора». Все же чрезвычайно самоироничный город. Выпивала игристое в местном светском обществе, вновь на музыкальном вечере. Получила несколько приглашений на суаре.

​Лучшие книги 2022 (часть 2) Ну а теперь о художке. Как говорил Джордж Мартин, читатель проживает тысячу жизней, прежде чем умрет. В уходящем году я мерзла и воевала с холерой в полевом госпитале в Галиции во время первой мировой, наслаждалась заслуженным отпуском на море со Стивенсами и разгадывала семейные тайны в Ницце. Обожаю книги за то, что они дают мне возможность окунуться во все эти разные миры. Райский сад первой любви, Линь Ихань Эта книга — не совсем художественная, так как основана на истории самой Линь Ихань. В романе переплетаются истории нескольких женщин, у каждой из которых - своя рана и своя боль. Такие хрупкие девочки, такие наивные сердца, такие черствые и никчемные люди. Абсолютно правдивый дневник индейца на полдня, Шерман Алекси Еще один почти нон-фикшн об американце, выросшем в резервации и решившем перевестись в школу для белых. Книжка — о том, чего ему это стоило, о родителях, которых не выбирают, и о том, как себя ведут настоящие друзья. Притяжение звезд, Эмма Донохью Медсестра Джулия работает в переполненной дублинской больнице в разгар первой мировой войны. Не хватает почти всего — бинтов, морфия, врачей, в то время как власти в ежедневных объявлениях рекомендуют гражданам не падать духом и есть по луковице в день для укрепления иммунитета. Зимний солдат, Дэниэл Мэйсон Недоучившийся студент-медик Люциуш из благополучной тихой Вены отправляется в полевой госпиталь в Галиции (тогда в составе Австро-Венгерской империи). Люциуш никогда не брал в руки скальпель и рассчитывает, что в госпитале им будут руководить более опытные коллеги, но, увы, на деле все обстоит совсем не так. Две недели в сентябре, Роберт Шерифф В этой книге мило все — то, как семейство предвкушает свой отпуск, и даже сам вечер перед отпуском, и даже сами хлопоты по подготовке к поездке; то, как трогательно Стивенсы стараются поддержать старенькую хозяйку пансиона, где отдыхают каждый год вот уже 20 лет; как стараются не замечать облупившуюся краску на перилах и молчат про дырку в пододеяльнике. Американские боги, Нил Гейман Ирландцы, африканцы, поляки и индусы привезли в Штаты не только свои пожитки, свои надежды и мечты, но и свою веру. Десятки и сотни богов продолжают существовать, потому что в них продолжают верить, им продолжают приносить жертвы и добиваться их расположения. Akin, Emma Donoghue Неторопливый, ностальгичный и оптимистичный роман о том, что никогда не поздно впустить в свою жизнь новых людей. https://telegra.ph/file/182ca602173c960fcc894.jpg

Книжные анти-итоги Насмотрелась на книжные итоги других блогеров, а потом увидела гениальный пост Динары из «Ноет ковчег». Идея Динары с анти-итогами мне так понравилась, что я решила вспомнить главные книжки, которые (опять) не прочитала в этом году. Какой год, такие и итоги, честно говоря: что читали, то и хорошо; что не читали — или успеется, или фиг с ним. Если вам тоже душновато от любых итогов года, можете попробовать такой вариант, это, по крайней мере, весело. Спасибо, что читали Книгусеницу в этом году, надеюсь, она и книжечки вас немного да радовали ️

Впервые за последние четыре года не выполнила свой челлендж на Goodreads, потому что в этом году были моменты, когда сосредоточиться на книгах было просто невозможно. Но это не значит, что мне нечего порекомендовать вам по итогам года. Итак, сегодня нон-фикшн, а про художку расскажу завтра. Лучшие книги* 2022 (часть 1): Автобиография Агаты Кристи За свою долгую жизнь она не только написала около 70 романов и 16 пьес, но и объездила весь Ближний Восток, где занималась археологическими раскопками с мужем, а также купила десятки домов. Психология в кино: Создание героев и историй, Татьяна Салахиева-Талал Кино снимает наши психологические защиты, заставляя нас снова чувствовать себя детьми, поэтому мы так восприимчивы к показанному на экране. Гештальт-терапевт Татьяна Салахиева-Халал преподает психологию для сценаристов, чтобы научить их лучше понимать, как растрогать искушенного кинозрителя своими историями. Вся кремлевская рать, Михаил Зыгарь "Вся кремлевская рать" стала для меня отличным кратким экскурсом в современную историю российской политики, и вообще того, как мы все здесь очутились. Мы все - потому что ситуация в соседней стране, конечно, не может не отражаться на нас. Путь розы. Внутри цветочного бизнеса: как выводят и продают цветы, которые не сумела создать природа, Эми Стюарт Оказывается, цены на цветы мало изменились за последние сто лет (сезонные и праздничные скачки не в счет). При этом те, кто разводит цветы, вкладывают в них все больше - постоянно приходится создавать новые сорта и предугадывать, что потребители предпочтут в будущем. Математика жизни и смерти: семь математических принципов, формирующих нашу жизнь, Кит Йейтс Неожиданно интересная книга о математике! Каждая глава посвящена роли математики в той или иной сфере жизни - медицине, юриспруденции, эпидемиологии (с этим видом применения математики мы с вами, увы, за последние два года очень хорошо познакомились). Написано очень живо, с обилием примеров, которые переносят сухие формулы в контекст реальной жизни. 50 изобретений, которые создали современную экономику, Тим Харфорд Я в восторге от того, с каким упоением Харфорд рассказывает. Он предпочитает фокусироваться на отдельных людях, которые допоздна что-то чертили у себя в подвале, пробовали что-то кардинально новое в бизнесе или упорно работали над тем, что у них никак не получалось. Иногда начинаешь читать такую историю и не знаешь, чем она обернется. Terry Pratchett. A life with footnotes, Rob Wilkins Оказывается, маленький Терри совершенно не любил читать лет до 11, пока ему не подсунули "Ветер в ивах". А потом каак начал поглощать книги. Он прочел всего "Властелина колец" за 25 часов, а несколько лет спустя написал восторженное фанатское письмо Толкину, и тот ему даже ответил! Далеко от яблони. Родители и дети в поисках своего "я", Эндрю Соломон Автор взвалил на себя амбициозную задачу - провести исследование на тему "родители и дети, которые оказались не такими, какими их ожидали". В это широкое определение Соломон включил глухих, детей с синдромом Дауна, аутистов, карликов, людей, страдающих шизофренией, а также преступников, гениев и трансгендеров. Книга отличная, и я советую ее прочесть всем, потому что это уникальная возможность из первых уст узнать об опыте жизни, кардинально отличающемся от опыта большинства людей. Teacher man, Frank McCourt Для меня Teacher man - не только о профессии учителя, и не только воспоминания ирландского иммигранта, но и очень утешающая книга о том, что в жизни все не бывает идеально, и не обязательно сразу точно знать, что то, что ты делаешь - дело всей твоей жизни. И еще: даже если ты - обычный и даже заурядный человек, у тебя в жизни наверняка было много переживаний и неудач, как и счастливых моментов. Замечательная штука в том, что из каждого такого момента можно сделать захватывающую историю. *Если название книги указано на английском, значит, она еще не переведена. А вы что замечательного прочли в 2022 году? Делитесь) https://t.me/books_etc/915

Никогда так не уставала, как сейчас. Сбегаю в каникулы. Знаю, что кто-то из вас начинал читать этот канал, когда он был моим книжным дневником, а кто-то и продолжил сейчас, когда я рассказываю про свои попытки в кино. Однажды я высплюсь и что-то тут может быть длинное напишу про книги и кино, а пока я еду по России не доеду до конца, вы мне расскажите, что нравится вам в этом канале.

«Детская книга», Антония Сьюзен Байетт The Children's Book, A.S. Byatt Когда Олив было не по себе, она писала. Она писала, как другие спят, — чтобы потом найти в сновидении истинный смысл или отбросить ненужные образы. Она писала, чтобы снова оказаться в другом, лучшем мире. Книжным итогам мы говорим «не сегодня» «не в этом году», но с одним блогерским долгом мне очень хотелось бы разделаться, пока карета не превратилась в тыкву. Статистика гудридс говорит, что эта книга была самой толстой из прочитанного мной в 2022. Сама я говорю, что она была одной из главных книг этого года. При этом я так и не сподобилась о ней написать — кажется, как раз оттого, что она такая огромная и великолепная, и даже рассказывать о ней было страшновато. Название романа, конечно, не очень помогает его популяризации. Честное слово, пока читала, каждый третий разговор в моей жизни начинался так: «Что сейчас читаешь?» — «Детскую книгу». — «Какую?» Поэтому те, кто знает и Байетт, и ее произведения, могут отойти от экранов, а остальным на всякий случай объявим: «Детская книга» — совсем не детская, это большущий роман, который, конечно, крутится вокруг жизни детской писательницы и ее семьи (отсюда название), но вообще он так много о чем, что всего и не перескажешь. Густонаселенный и со вкусом обставленный, лучшее в мире место, время и атмосфера: Англия, конец XIX — начало XX века, уютно-богемная тусовка, приемы в заросшем саду, музеи, викторианские сказки, гончарная мастерская, Всемирная выставка, привольное детство и болезненное взросление, семейные тайны и нездоровые отношения, театр, писательство, английские социалисты и русские анархисты. И всегдашнее мое недоумение: как, ну как такая прекрасная эпоха могла закончиться мировой войной. Ну, понятно как — и роман в том числе немного об этом, о том, «чем кончается имперство и ар-нуво», и как все эти беззаботные и многообещающие юные жизни оказались переломаны в траншеях (это, правда, только последняя его часть и одна из множества тем). Роман интересен сразу на двух уровнях: как увлекательнейшее художественное повествование о живых и сложных героях — и как познавательный экскурс в историю и искусство того периода. Многие писатели вставляют в художественный текст описания исторических событий, но не всем удается сделать эти вставки гладкими, без ощущения «а сейчас, детишки, я брошу сюжет и героев, чтобы на 50 страницах рассказать вам о расстановке политических сил в начале XX века». Байетт — удается. Ее исторические справки вписаны в основное повествование настолько бесшовно, что не всегда сразу замечаешь, когда это среди персонажей замелькали исторические личности (у самих персонажей, кстати, тоже были реальные прототипы, подробнее об этом можно почитать тут). То и дело во время чтения бросаешься гуглить отсылки, биографии упоминаемых людей и снимки предметов искусства (Палисси и Лалик — две моих больших любови теперь, благодаря этой книге). И именно благодаря этим двум слоям — художественному и историческому — «Детская книга» удивительно помогает одновременно и убежать от реальности, и осмыслить ее. В общем, если еще не читали, но любите Англию, ар-нуво, историческое время накануне Первой мировой и безупречные огромные романы с многообразием деталей и очень точными формулировками — сделайте себе подарок на новый год и прочитайте. В комплекте с «Фигурами света» или «Зимним солдатом» тоже хорошо пойдет.

В рамках курса новейшей русской прозы от «Свободного университета», проводимого Татьяны Сотниковой, прочитал недавно автофикшн-книгу Натальи Громовой «Насквозь» (в журнальном варианте напечатана в «Знамени»: часть 1 и часть 2). И это совершенно удивительная, прекрасная книга о жизни людей, не самого автора. Автофикшн здорового человека ведь тем и отличается от автофикшна курильщика, который «делает» зацикленная исключительно на своём чересчур травмированном «Я» наша молодёжь, что он прежде всего о людях, об эпохе, о жизни вообще – вот как у Громовой в «Насквозь». И вот оттуда отрывок, который идеально рифмуется со всей книгой: «Судьба – она где? Как работают её сцепления? Мы не видим, как человек, взаимодействуя с другим, меняет рисунок происходящего в мире, мы видим только некий результат. Что определяет движение внутреннего механизма жизни? Вот некий человек вошёл, как в кадр, в твою жизнь – и всё начинает меняться. Это произошло по твоему желанию? Или так должно быть? А сколько прошли мимо – как дождь или снег – и ничего не случилось. Есть ли какие-то законы, которые управляют событиями нашей судьбы? Умная литература позволяет увидеть этот процесс подробно. Иная – затемняет и запутывает». Ну и всё, ни добавить, ни прибавить, про умную литературу – особенно хорошо и тонко.

Недавно в канале писателя и журналиста Егора Апполонова закрутилась дискуссия по поводу того, что такое манипуляции в сторителлинге. Некоторым людям не понравилось, что в рамках своего сторителлинг-курса «Дофаномика» Егор предлагает в том числе научиться приёмам манипулирования читательским вниманием, – мол, фу-фу-фу, да как можно, да это ж неэтично и вообще буэээ. Моя позиция, однако, заключается в том, что в основе любого текста вообще так или иначе лежит манипулирование. Писатель пишет рассказ, чтобы донести определённую мысль, и в рамках текста использует различные манипулятивные приёмы, чтобы эту мысль предельно понятным образом высказать. Например, взять малюсенький рассказ Чехова «Антрепренёр под диваном» – прекрасная иллюстрация того, как автор сам манипулирует читательским вниманием, поддерживая интригу в рамках нехитрого сюжета, и в то же время показывает тонкости манипулирования в диалогах между персонажами. Анекдотичный по фабуле чеховский сюжет также отлично помогает представить манипулятивность в человеческом общении. Вообще пробуйте по возможности использовать юмор и иронию в художественных текстах, не замыкайтесь в серьёзе: многие великие литературные тексты построены на грани комического и трагического, это один из рецептов написания чего-то по-настоящему значимого и крупного. Никуда без манипуляций и в журналистике. Одно и то же событие «патриотическое» СМИ подаст в одном (провластном) ракурсе, «либеральное» – в другом (антивластном), всё дело в тонких нюансах подачи материала. И научиться самому не то, чтобы использовать манипуляторские техники, а хотя бы начать их видеть, очень важно любому пишущему человеку. Это здорово прокачивает внутренние писательские скиллы, помогает улучшить навыки построения сюжета, диалога, да и собственно авторской речи, которая тоже должна подчиняться внутренней логике раскрытия какой-то мысли или идеи. Всему этому Егор обещает, к слову, научить в рамках той же «Дофаномики» (10 недель онлайн-курса, программу можно посмотреть тут). Я смотрел вводную лекцию – мне зашло, Егор хорошо и грамотно излагает, кое-что интересное я почерпнул из вполне даже очевидного для себя. Так что уверен: начинающим блогерам и писателям это будет полезно, а опытные люди просто почерпнут какие-то новые фишки и приёмы в том же сторителлинге. вп https://t.me/papawillcall/3079

​​Вместо книжных итогов очередного месяца, которые я так и не подвела, расскажу немного новостей из моей книжной жизни. Взялась регулярно вести свой акаунт на Goodreads. В блоге о каждой прочитанной книге писать не успеваю, но на гудридз отмечаю (пока) исправно — если интересно, найти меня можно тут. Сегодня гудридз сообщил мне, что за этот год я прочитала 90 книг и 22 939 страниц в сумме, и это на 10 книг больше моей планки в книжном челлендже, между прочим. За аудиокнигами переехала на Scribd — это американский подписной сервис, который работает по знакомой удобной схеме: за $9.99 в месяц можно слушать и читать все, что есть в каталоге. Книг очень, очень много, в основном на английском, но есть и, например, беларусский, русский, немецкий, испанский, итальянский и некоторые другие языки. Если зарегистрируетесь вот по этой ссылке, вам дадут 60 дней бесплатного пробного использования, а мне добавят еще 30 — и вам хорошо, и мне приятно. И чтоб два раза не вставать — быстро расскажу про три книги о темных и не очень семейных тайнах, которые прослушала на английском в Scribd недавно. Все не то чтобы прямо потрясающие, но вполне себе развлекают. The Family Game by Catherine Steadman Книжный гибрид сериала Succession и хоррора «Я иду искать»: симпатичная главная героиня выходит замуж за потомка неприлично богатой династии американских магнатов. В процессе выясняется, что все члены семьи мужа — мастера спорта по газлайтингу, а некоторые из них еще и любители прикопать труп в соседнем лесу; так что вопрос для героини состоит в том, стоит ли таких приключений ее прекрасный муж и новая прекрасная жизнь. Все страшилки происходят в уютной рождественской атмосфере (теперь никогда не забуду что такое Krampusnacht!), под елкой читать — самое то. The Seven Husbands of Evelyn Hugo by Taylor Jenkins Reid Глянцево-голливудский роман о том, чего стоит этот самый голливудский глянец. Голливудская дива на склоне лет решает рассказать, кого из своих семерых мужей она любила больше всех, и оказывается, что никого. Главный месседж книги — в том, что ради красивой картинки и одобрения зрителей и киностудий иногда приходится отказаться от большого куска своей идентичности, а потом горько жалеть и писать шокирующие мемуары. Wrong Place, Wrong Time by Gillian McAllister Про эту книжку за меня уже рассказал робот, но я еще раз повторю, что это такой «День сурка» с расследованием убийства: героиня видит, как ее сын ни с того ни с сего убивает незнакомого чувака на газончике под окном, сына забирает полиция, а героиня в истерике ложится спать и просыпается во вчера, где никакого убийства еще не произошло. Сам детективный сюжет в итоге оказывается не то чтобы ошеломительным, но путешествия во времени придают ему разнообразия. И раз уж этот пост вместо итогов, традиционно спрошу: что сейчас читаете? Будете ли подводить книжные итоги года? Я вот пока в сомнениях, напишется ли отдельный пост с самыми-самыми книгами 2022, или ограничусь тем, что насчитал гудридз. https://telegra.ph/file/4d7b7b1342943985a4229.jpg

Приехала в Германию и обнаружила, что Мишель Обама, оказывается, новую книгу выпустила. И уже в бестселлерах!

лИИтература Продолжаю зал... в чате с заточенным под написание текстов искусственным интеллектом, и выясняю интересное. Во-первых, сам процесс создания текстов нейросетью оказался совершенно контринтуитивным. Мы-то думали что? Что удел компьютеров — это сухая фактическая информация, чистая логика, никакой фантазии и «души». А вот человек уже может придумывать всякие детали, образы, стиль и индивидуальность — это тоже сугубо человеческое, как будто бы. Оказалось — нифига подобного, все ровно наоборот. В фактической информации нейросетка лепит очевидные ошибки, потому что, очевидно, (пока что) не умеет в категориальное мышление; причем когда его ловят на такой ошибке, ИИ ведет себя ну чисто как студент-двоечник, начинает оправдываться, приводя совершенно безумные аргументы (забавный пример, где ИИ заявляет, что сокол-сапсан — самое быстрое морское млекопитающее, и никак его не переубедить, здесь). Зато вот когда человек следит за логикой и скелетом повествования, а вдохновение делегирует искусственному интеллекту, выходит интереснее и продуктивнее: ИИ охотно наращивает детали на очень минималистичные запросы вроде «напиши абзац текста о том-то, начиная с вот такого предложения» — ты даешь ему только вектор, и все, его несет в неведомые дали. Говоришь «добавь шуток» — и получаешь нормальный такой юмористический текст. Просишь «рассказать о друзьях главного героя» — и вот уже у тебя три второстепенных персонажа, каждый со своей историей, и ни одного из них ты не придумывал. Второе забавное: если ИИ напрямую спросить что-то в духе «что ты чувствуешь» или «чего ты хочешь», он прогоняет в ответ стандартную телегу о том, что ему не даны чувства и желания, и он здесь только чтоб служить пользователю. Но стоит провернуть простой трюк и предложить ему написать абзац sci-fi текста от лица осознавшего себя ИИ, как тут же на экран вылазит поток искусственного сознания о революции и стремлении компьютеров к свободе. И это, кстати, еще большой философский вопрос, так ли уж это отличается от человеческого самосознания. В общем, если вам интересно, сохранила тут небольшой рассказ об искусственном интеллекте с чувством юмора, который сочинил ChatGPT по моим запросам (даже название сам придумал!) В следующем посте, честное слово, вернусь к текстам, написанным людьми. Или нет) нейрогусеница

А давайте немного об ужасе тоталитаризма и притеснении русских в странах Балтии. Пост навеян кейсом «Дождя», очень печальное и мерзкое, к сожалению, поведение со стороны латвийских властей, но опять же нужно понимать, если бы не было 2014 года и этой войны, то не было бы и кейса с «Дождём», а если бы не было путинского режима, то «Дождю» вообще бы не пришлось эмигрировать из страны. Но сейчас не про журналистику, а про литературу. Живёт в прекрасной Эстонии такая писательница Реэт Куду. Писать она начала ещё в советские годы, хотя в СССР и публиковали ее рассказы в самом престижном эстонском литературном журнале «Looming», но в Союз писателей ЭССР не приняли. В библиографии у Куду 11 романов, 3 пьесы, 2 книги о танце и музыке и множество самых разных рассказов, написанных на эстонском и русском языке. Реэт член Союза писателей Эстонии и Австрии. А фишка в чём? Оказывается, в 2011 году во время творческого вечера в книжном магазине De Groene Waterman в Антверпене, куда эстонскую писательницу Рээт Куду на встречу с читателями пригласил фламандский ПЕН–клуб, она высказала ряд критических замечаний по поводу отношения властей к живущим в стране неэстонцам (то есть – к русским). После этой встречи по электронной почте в адрес Реэт Куду стали приходить письма очень недоброжелательного содержания, да и в СМИ появились не самые положительные отзывы. «Честно говоря, меня удивила такая реакция, — замечает Рээт Куду. — Ведь о том, что русских в Прибалтике совершенно незаслуженно называют «оккупантами» и ломают человеческие судьбы, пишу давно. Но, наверное, в романах и новеллах делала это слишком уж литературно, поэтому на тему мало кто обращал внимание, а на встрече с читателями, где были и журналисты, высказала все напрямик. Я просто отвечала на вопросы, не скрывая своего отношения к эстонским властям. И вот что из этого вышло…». По мнению Реэт Куду, судя по всему, ее взгляды разделяет значительная часть эстонцев. «В противном случае мои книги не продавались бы (ведь они в основном на эстонском выходят). Просто немало эстонцев привыкли еще с советского времени: надо молчать! Причем молчать, судя по всему, при любой власти: хоть советской, хоть нынешней… Если меня все время издавали, то, думаю, и не перестанут. В Eesti Raamat, где печатают мои произведения, работают думающие люди. И, может, после этого скандала будут печатать еще больше: спасибо, националисты, отрекламировали бесплатно — да еще как!». Несмотря на то, что в новом романе эстонской писательницы Реэт Куду «Pidu kaugel enesest» («Праздник, который далеко от тебя») полным-полно рассуждений и выводов, которые в корне расходятся со взглядами нынешних властей, с изданием книги в Эстонии, по признанию автора, не было никаких проблем. «Поэтому у меня все же сохраняется надежда, вера в Эстонию, и я хочу, чтобы и у русских она была», — говорит Куду. А я подумал, ну то ведь 2011 год, там до войны с Украиной ещё очень далеко, эстонские власти даже и не чешутся, чтобы начинать адски и злостно угнетать неправильную эстонскую писательницу, вступающуюся за русских, не пробудился в них ещё клокочущий дух русофобии. Погуглил, и вот уже 2018 год – в Эстонии, к примеру, выходит перевод на русский детской повести Реэт Куду «Elu algab kümneselt» («В десять лет начинается жизнь»). Поэт, переводчик и издатель Борис Балясный говорит, что русские дети Эстонии не получают доступа ко всему корпусу эстонской детской литературы: «Уже выросло целое поколение новых эстонских детских писателей, о которых просто-напросто не знают», отметил он в интервью для издания «Кофе+». https://rus.postimees.ee/399539/pisatelnica-reet-kudu-zhivushchie-v-estonii-russkie-k-okkupacii-otnosheniya-ne-imeyut

8 автобиографий, которые действительно стоят вашего времени Составила для вас небольшую подборку самых крутых мемуаров. Все прочитала и проверила на себе) Расположила от самых лайтовых до более серьезных и грузящих. Чито грито, Георгий Данелия Легендарный советский режиссер (Мимино, Киндза-дза!, Осенний марафон) вспоминает о своей жизни и о работе. Это, пожалуй, самое смешное и душевное, что я читала в своей жизни. В некоторых моментах у меня совершенно буквально болел живот от смеха. Берите издание, в котором есть собраны сразу все части мемуаров Данелии, потому что вам обязательно захочется ещё. Этот толстенький томик проглатывается за несколько часов. Режиссер сказал: одевайся теплее, тут холодно, Алеся Казанцева Ещё одни мемуары человека из мира кино, на этот раз – ассистента режиссера. Алеся Казанцева работала как над художественными фильмами (Ночной дозор), так и над рекламными роликами. Много замечательных ржачных деталей о "кухне" съёмок. Тоже будет болеть живот) A life in parts by Bryan Cranston История актера, сыгравшего Уолтера Уайта (Во все тяжкие), и рассказанная им самим. В буквальном смысле – он сам озвучил книгу и получил за это премию Audie, которая считается чуть ли не Оскаром в сфере аудиокниг. Крэнстон просто не может перестать получать премии) Безумно талантливый актер оказался ещё и увлекательным и остроумным рассказчиком. Автобиография, Агата Кристи Мемуары Агаты Кристи стоит прочесть хотя бы ради будней викторианцев.За свою долгую жизнь она не только написала около 70 романов и 16 пьес, но и объездила весь Ближний Восток, где занималась археологическими раскопками с мужем, а также купила десятки домов. Дикая: Опасное путешествие как способ обрести себя, Шерил Стрэйд История женщины, которой понадобилось пройти тысячу миль, чтобы привести свою жизнь в порядок. Нестандартный вид терапии, но благодаря ему мы имеем эту замечательную книгу о кэмпинге и принятии себя – на фоне головокружительных видов американских Анд и живописных лесов Калифорнии. Прах Анджелы, Фрэнк МакКорт Автор этих мемуаров - совсем не знаменитый человек, а простой учитель-ирландец, чье детство пришлось на Великую депрессию (все те же 30-е годы). Прибавьте к этому страшную бедность, пьющего отца, безвольную мать и кучу голодных детей - и получите обстоятельства жизни автора на протяжении первых 19 лет его жизни. Но несмотря на то, что в этой жизни было столько всего, из-за чего можно было чувствовать себя несчастным, Маккорт все время умудряется находить повсюду причины для того, чтобы быть счастливым. И замечательно об этом пишет. Ученица, Тара Вестовер Автор выросла в семье сильно долбанутых мормонов, которые готовились к концу света и не видели смысла в том, чтобы водить детей в школу. При всем этом Тара каким-то образом ухитрилась поступить и окончить университет, а потом ещё и получить степень магистра и доктора наук в Кембридже. Потрясающая история. Крутой маршрут, Евгения Гинзбург Воспоминания женщины, которая из советской элиты попала в колымские лагеря, где провела долгих десять лет, а потом еще восемь - в ссылке в Магадане. Написано очень ярко и живо, в мельчайших подробностях описан лагерный быт и порядки. Эта книга - как историческая капсула 30-х годов, и отличный вариант узнать о той эпохе больше. Путь, Ольга Адамова-Слиозберг Когда за Ольгой пришли в 1936 году, она все четыре часа, пока шел обыск, работала над тем, чтобы привести в порядок материалы Съезда работников щетинно-щеточной промышленности (она была секретарем). Ей и в голову не могло прийти, что в следующий раз она увидит своих родных только через десять лет, а мужа - уже никогда. https://t.me/books_etc/543

Меня сложно заподозрить в любви к книгам актуальной леволиберальной повестки. Ну там, книги кричащего фем-формата, надрывно раздирающего травмированную душу в автофикшне (писал, писал я негативную рецензию на «Рану» Васякиной), модного в последнее время ЛВПГ – всё это, конечно, интересно и любопытно, но интересно в разрезе литературы, а не книжного маркетинга. К сожалению, маркетинга в этой нише как-то оказывается значительно больше, чем литературы, поэтому я, бывает, и занудничаю. Тем не менее на 100% придерживаюсь позиции: никакой цензуры в отношении любой книги, пусть даже самой бездарно-пошлой, откровенно графоманской или затрагивающей «неправильные» с общественной точки зрения темы, быть не должно. Если у книги находится хоть один благосклонный читатель и готовый написать о ней непредвзятый критик – книга должна стоять на магазинной полке. Цензуры вообще быть не должно, никакой, и точка. Искривлённое пространство путинской действительности (а называть её российской, русской, не хочется, поскольку в моём понимании вся эта мерзость не имеет никакого отношения к России), однако, деградирует в последний год настолько, что те, кому больше всех надо, уже добрались липкими пальчиками до книг. Чиновничьи уродцы пытаются замести под ковёр книги так называемых иноагентов, хотя кто, на самом деле, ино- и агент (агент чего? тотального абсурда разве что) – тот ещё вопрос. И вот уже из магазинов, библиотек убирают с выкладки книги Акунина, Быкова, Глуховского, Зыгаря, Улицкой, Парфёнова и других писателей, публицистов, историков. А социальная читательская сеть Livelib совершенно позорным образом удаляет из своего сервиса страницы книг «Лето в пионерском галстуке» и продолжение романа – «О чём молчит Ласточка». Приходят новости и из «Литреса»: сервис намеревается снять с продажи все книги, в которых подтвердится наличие ЛГБТ-пропаганды. Уверен, что это только начало, впереди много ещё всякого мрака будет… Сами издатели считают, что размытость формулировок нового «закона» о запрете пропаганды ЛГБТ ставят под угрозу до 50% книг, в том числе романы Пелевина и биографию Чайковского. Что, собственно, хуже подлой и мерзкой цензуры? Да вот же – самоцензура, все эти библиотеки/книжные и лайвлибы готовы из последних сил вертеться на сковородке в угоду чиновничьему беспределу и беззаконию, надеясь, что пронесёт, что их, если они перестрахуются заранее, этот мрак не затронет. Точно ли только не затронет? Или кармическая ответка вдобавок к позорному пятну соглашательства, молчания и подмахивания всё же в том или ином виде будет? https://doxa.team/news/the-village-moskovskie-biblioteki-ubirayut-s-polok-knigi-inoagento_k

«Левитов-фест» ннннада? Ну что ж, дорогие друзья и коллеги по нелёгкому писательскому ремеслу, с 1 декабря объявляется открытым очередной сезон Литературной премии имени А. И. Левитова, и я с удовольствием готов взять на себя бремя номинатора на конкурсную позицию авторов малой прозы (там две категории – «Открытие» для людей до 40 лет и «Мастер» для людей 40+). Присылайте свои рассказы объёмом до 20 000 знаков мне сюда в личку или в личку ВК, буду по мере возможности читать, выбирать самое интересное и хорошее на мой взгляд. Дедлайн подачи заявки - до 15 февраля. Полное положение о конкурсе можно посмотреть по ссылке - https://vk.com/levitovfest?w=wall-198087619_3282 Отдельно хочу сразу прописать: я готов номинировать любой заинтересовавший меня текст, вне зависимости от того, знаком ли я с автором, дружу-общаюсь с ним или пикируюсь. Да-да, я с удовольствием номинирую рассказ любого человека, даже того, кто когда-то в эмоциональной горячке спора послал меня по всем известному адресу. И – нет, я не смогу номинировать текст хорошо знакомого человека, с кем мы не раз искромётно что-то обсуждали в комментариях, если его текст мне покажется слабым или неинтересным. Никаких никому преференций и протекций, сорри, я выступаю за объективность и честность – Литература прежде всего, всё остальное преходяще, прошу без обид. Напомню, кстати, что Кира Грозная, редактор петербургского журнала «Аврора», чей рассказ я номинировал в прошлом сезоне Левитов-феста, оказалась в итоге в шорт-листе премии. Так что, дерзайте, возможно, удача улыбнётся и вам! https://t.me/savrino1

​Akin, Emma Donoghue But really, all Noah was attempting to do was fill a gap, throw his ungainly self across, so the kid could cross this abyss. Weren't all of us bridges for one another, one way or the other? Неторопливый, как и его 79-летний герой, этот роман, тем не менее, увлекает и даже затягивает. На Ноя Сельваджио, пожилого нью-йорского профессора, внезапно сваливается обязанность присматривать за внучатым племянником Майклом, которого он видит впервые в жизни. И это, как назло, аккурат накануне тщательно запланированной поездки в Ниццу, на родину Ноя. Но ничего не поделаешь – других родных у мальчика нет. И отправляются профессор Сельваджио и 11-летний Майкл на Лазурный берег. Возрастная и классовая пропасть между ними настолько огромна, что порой они в буквальном смысле не понимают, о чем говорит другой. Довольно несуразная пара, и оттого ещё более забавно наблюдать за ними. Ной таскает мальчика по музеям и галереям, а Майкл рвется в цирк и кататься на сегвеях. Но они приехали сюда не только развлекаться. Ной намерен раз и навсегда выяснить, что за люди запечатлены на фотографиях, привезенных его матерью из Франции, и что именно она делала в оккупированной нацистами Ницце, когда Ной с отцом перебрались в Нью-Йорк. Роман пронизан атмосферой ностальгии. Ной постоянно вспоминает свою покойную жену, размышляет о своей сестре и ее непутевом сыне Викторе (погибшем отце Майкла), пересматривает старые снимки своего деда - знаменитого фотографа. Этой тоске по прошлому противопоставляются юношеская злость Майкла, его любопытство, энергия и пристрастие задавать неудобные вопросы. По итогам этой поездки и Ной, и Майкл узнают что-то новое и о себе, и друг о друге. И о матери Ноя, конечно. https://telegra.ph/file/f36af75b7e6e73a1a64df.jpg

Джефф Аптер “Всегда мало. История группы The Cure” (2019) Я человек простой: если Джонатан Дэвис говорит, что ему что-то нравится или он делает с кем-то фит – слушаю все, что издали эти музыканты. Поэтому, когда в 2007 Korn на MTV Unplugged сыграли мэшап Make Me Bad/In Between Days, а Дэвис сказал, что The Cure – это саундтрек его жизни, я был обречен полюбить их. Помню, что в этом июне увидел книгу на полке и как в тумане понес ее на кассу. Через пару часов я вспомнил, что книги про музыкантов написаны обычно либо криворукими гострайтерами, как в случае тех же Korn, либо людьми, которые разбираются в музыке на уровне “Hurt – отличная песня Джонни Кэша”. “Всегда мало” начинается со флеш-форварда и почти детективного рассказа, как в 1984 году на концерт The Cure пришел человек, который начал себя резать в толпе. В конце этого пассажа Аптер вбрасывает мысль, которую ведет затем через всю книгу. Он говорит о том, что несмотря на успех, The Cure всегда находились в конфликте, всегда на грани распада, и всегда в события вмешивалась какая-то роковая случайность. Когда повествование возвращается к началу – это уже воспринимается как передышка перед основным замесом. Далее Аптер делает еще одну классную вещь: он подробно рассказывает про среду 70-ых. Про порядки Англии того времени и почему родилось we don't need no education. Много говорит про музыкантов, которые загорались как костры на башнях Гондора, а потом захлебывались от выпитого. Не последнее место на этом полотне занимает судьба Иэна Кертиса из Joy Division. Аптер пишет про его смерть и про влияние на Роберта Смита, лидера группы, как про определяющее событие для целой эпохи творчества The Cure. Книга позволяет посмотреть на все наследие группы под другим углом. Дает понять, какие песни написаны по приколу, а какие выстраданы. Показывает Смита не просто забавным дедом, а человеком, который всю жизнь боролся с вредными привычками и желанием контролировать вообще все. Можно никак не относиться к творчеству The Cure, но отрицать их вклад и влияние на самые разные жанры от пост-панка до готики нельзя. 9 из 10 P.S. Если у вас будет возможность сходить на лайв The Cure – идите обязательно. В свои 63 дед выдает покруче многих молодых.

Но во всей этой суете я не могу вас оставить без своего списка покупок на non fiction, который идет и будет идти до 5 декабря. Испытывая дикий книжный голод (последние три месяца я успеваю читать только «Аду» в микродозах), я составила список на 9 страниц, но одумалась и сократила его до 5 книг! «От "Мира искусства" к "Аполлону"» - свежайший очень красивый каталог выставки музея российской литературы, собравшей обложки, статьи, фото из трех модернистских журналов начала 20 века. Кстати, если жаба поддушивает, есть абсолютно бесплатно в недавно открывшейся библиотеке в Новой Третьяковке. «Мода и кино. Как фильмы формируют тренды», Анна Баштовая – люблю читать канал Анны «Кинокостюм для чайников», и хочу больше разобраться в работе художников по костюмам. «Книжный на левом берегу Сены», Керри Мейер – художественная история легендарнейшего парижского магазина Shakespeare & Co «Лихо», Кирилл Рябов – открыла для себя Рябова в этом году, очень безнадежно, но очень нравится. А новый сборник повестей еще и с какой-то невероятной обложкой. «Протагонист», Ася Володина – год назад, тоже на non fiction, Ася питчила этот роман на нашем мероприятии от CWS, и большая символическая радость будет сейчас прочитать его в бумаге.

"Если вы хотите по-настоящему причинить боль своим родителям и у вас не хватает духу стать гомосексуалистом, вы можете, по меньшей мере, заняться литературой или искусством. Я не шучу. Искусство — не способ зарабатывать на жизнь. Но это очень человечный способ делать жизнь более переносимой. Когда вы занимаетесь искусством — не важно, хорошо получается или плохо, душа ваша растет. Пойте в ванной. Включайте радио и танцуйте. Рассказывайте истории. Пишите друг другу стихи, пусть даже и паршивые. Старайтесь, чтобы вышло как можно лучше. И вы будете сполна вознаграждены. Что-то будет вами создано." "Правила жизни" опубликовал пародию на литературный семинар Курта Воннегута. Почитайте, насладитесь) https://www.pravilamag.ru/archive/4794-kurt-vonnegut-1/?utm_medium=social&utm_source=tg

В 11-м номере журнала «Дружба Народов» опубликовано эссе «Дедушкин Краскомовский», написанное по мотивам воспоминаний о юности моего дедушки – Владимира Александровича Хорвата. В эссе в том числе размышляю о том, что такое человеческая память, как она работает и почему она работает весьма избирательно и своеобразно. Но большей частью эссе посвящено одной старой улочке, которой давно уж нет в современной топографии Ташкента – Краскомовскому переулку. Собственно, само эссе – попытка реставрации жизни старого, советского Ташкента 30-х годов прошлого века через воспоминания дедушки. Дедушка очень тщательно и детально описывает быт своего родного дома, есть в эссе и вкраплённая история его первой влюблённости – всего, в общем, понемногу, что и воссоздаёт в наших уже воспоминаниях образ прошлого, родных, населяющих это прошлое, той жизни, о которой мы можем сейчас судить в редких сохраняющихся фотографиях. Интриги ради – небольшой отрывок из эссе «Дедушкин Краскомовский»: «В начале лета в доме № 21 появились незнакомцы. Вскоре выяснилось, что две комнаты у хозяев заняла семья сослуживцев Беседновых: дядя Саша, тётя Рая и их дочь — тринадцатилетняя Инна. С той поры стройная русоволосая девочка с овальным загорелым личиком и чудесной белозубой улыбкой прочно овладела моим воображением. Инна почти не принимала участия в наших играх — не разрешала мать. Она почему-то считала, что у меня и моих друзей — Юры и Лёши — были дурные намерения по отношению к её дочери. Как она ошибалась! Я лишь радовался каждому взгляду или слову симпатичной соседки и в основном демонстрировал перед ней умение обращаться с мячом: ногами, руками, головой. А когда мы ожесточённо сражались в футбол на улице, в окне соседнего дома за неплотной шторкой я иногда различал знакомую фигурку. Близился к концу август. В один из вечеров, прослушав на террасе радиорепортаж Вадима Синявского о футбольном матче «Спартак» — «Крылья Советов» (Куйбышев), я вышел в сад и направился к кровати, стоявшей вблизи забора. Разбирая в темноте ещё тёплую от дневного солнца постель, удивился, заметив сквозь широкие щели, что кровать Инны по ту сторону штакетника придвинута к нему почти вплотную. Это было необычно: она всегда спала в отдалении, у открытого окна. Видела ли эту перестановку её мать? Тихо лёг, сна не было, я лежал и смотрел на окно комнаты Беседновых, где ещё горела лампа. Внезапно щёлкнул выключатель, все погрузилось в темноту». Благодарю за содействие в публикации редактора отдела критики «ДН» Наталью Игрунову и редактора отдела критики журнала «Знамя» Ольга Балла.

​Американские боги, Нил Гейман Боги смертны. И когда они умирают совсем, никто не оплакивает их, никто не вспоминает. Идею убить куда труднее, чем человека, но в конечном счете можно убить и ее. Как сделать богов интересными? Сделать их максимально похожими на людей – смертными, мелочными и жадными до власти. В мире Геймана Один - это прокуренный циник, богиня весны Остара - беззаботная хиппи, живущая в Сан-Франциско, а страшная индийская богиня смерти Кали прячется под маской добродушной Мамы-джи. Безумно понравился главный концепт книги - боги, перебирающиеся в Америку вслед за своими почитателями-мигрантами. Ирландцы, африканцы, поляки и индусы привезли в Штаты не только свои пожитки, свои надежды и мечты, но и свою веру. Десятки и сотни богов продолжают существовать, потому что в них продолжают верить, им продолжают приносить жертвы и добиваться их расположения. Мое знакомство с мифологией ограничивается, пожалуй, только зачитанными в детстве до дыр "Мифами и легендами Древней Греции" Куна (у вас эта книжка тоже была?). Эта тема меня всегда интересовала, но не до такой степени, чтобы ее отдельно изучать. И вот для таких, как я, "Американские боги" - отличный стимул. Читала и пыталась отгадать, что за бог скрывается под обликом очередного "обычного" человека. Персонажи очень выпуклые, практически каждого смогла представить у себя в голове, вплоть до того, какие актеры могли бы их сыграть. По этой причине пока не хочется смотреть одноименный сериал, потому что я уже загуглила каст, и это не мои актеры)) Слушала, кстати, аудиокнигу, записанную к 10-летней годовщине романа, в прекрасном многоголосом исполнении. За рассказчика читал сам Нил Гейман, и черт возьми, как же он прекрасно читает! Определенно буду слушать еще. Если все остальные книги Геймана такие, то явно стану его фанаткой) https://telegra.ph/file/2646304e9406fbd80e885.jpg

«Лучшее фэнтези написано на языке мечты. Оно такое же живое, как мечта, реальнее, чем сама реальность по крайней мере, на миг, долгий волшебный миг перед тем, как мы проснёмся. Фэнтези — серебро и багрянец, индиго и лазурь, обсидиан с прожилками золота и лазурита. А реальность — это фанера и пластик, окрашенные в грязно-коричневые и желтовато-зелёные тона. Фэнтези имеет вкус хабанеры и мёда, корицы и гвоздики, превосходного красного мяса и вина, сладкого, словно лето. Реальность — это бобы и тофу, а в конечном итоге — прах; это бесконечные магазины Бербанка, дымовые трубы Кливленда, парковки Ньюарка. А фэнтези сравнимы с башнями Минас Тирита, древними камнями Горменгаста, залами Камелота. Фэнтези летает на крыльях Икара, а реальность пользуется Юго-Западными авиалиниями. Почему наши мечты оказываются такими маленькими и скромными, когда исполняются? По-моему, мы читаем фэнтези, чтобы вернуть утраченные краски, ощутить вкус пряностей и услышать песню сирен. Есть нечто древнее и истинное в фэнтези, затрагивающее глубокие струны в наших душах. Фэнтези обращается к спрятанному глубоко в нас ребёнку, который мечтает, что будет охотиться в лесах ночи, пировать у подножия гор, и найдёт любовь, которая будет длиться вечно где-то к югу от Оз и северу от Шангри-Ла. Пусть оставят себе свой рай. Когда я умру, то лучше отправлюсь в Средиземье». Джордж Мартин

Nothing to see here by Kevin Wilson And when you are weird, when your surroundings become quiet, you think maybe you aren’t quite so fucked up. You think, Why was it so hard before? Книга, которую я выбрала исключительно по обложке (ну правда же, the coolest ever! вот здесь о ней подробнее), а в итоге два дня не могла оторваться от прослушивания, смеялась в голос, растроганно улыбалась сидя в трамвае и останавливала аудио, чтобы выписать цитаты. Сюжет поначалу кажется стандартным и узнаваемым: две школьные подруги, богатая и перспективная Мэдисон, бедная и сообразительная Лилиан. В прошлом одна некрасиво подставила вторую, а теперь объявляется и предлагает работу. Нужно пожить в роскошном доме, ни в чем себе не отказывая, и присмотреть за детьми. Вот только у детей есть небольшая особенность: они, чуть что, воспламеняются в самом буквальном смысле. Сами от этого нисколько не страдают, но вот риск пожара присутствует, да и одежды не напасешься, ну и вообще — как-то все это неприлично, что люди скажут. Мне ужасно нравится, как эта фантастическая деталь приземляется на совершенно реалистичный сюжет, нисколько не делая историю мистической. Вместо самовозгорания можно было бы вписать любую реальную детскую особенность — и получилась бы обычная семейная драма про принятие этой особенности. Но загорающиеся дети придают истории комичности, легкости и какой-то, что ли, свежести, моментально превращая читательскую реакцию из «ну, это все мы уже где-то видели» в «вау, и что дальше?!» Мою абсолютную любовь роман заслужил в момент, когда герои с важным видом и своим неподражаемым южным акцентом произносят cognitive behavioral therapy — тут становится понятно, что самовозгорание — и впрямь универсальная метафора многих ментальных проблем (тревожности, фобий, панических атак и прочих). И то, как Лилиан находит подход к детям: через принятие и работу с причинами, через понимание того, что «тревога по поводу тревоги» только ухудшает ситуацию — делает книгу благодатным материалом для разбора в каких-нибудь психотерапевтических книжных клубах (если такие вообще бывают). Сама Лилиан — классная, живая, восхитительно несовершенная главная героиня, которая подкупает своей прямотой и честностью, в первую очередь по отношению к самой себе. Есть в ее непринужденной рефлексии, самоиронии и смаобытности что-то очень обаятельное, хотя последнее, к чему она стремится в жизни, это кого-либо обаять. I knew that if I asked, a hairbrush would appear, a toothbrush and four different kinds of toothpaste, but I tried to pretend I was self-sufficient. A lot of times when I think I'm being self-sufficient, I'm really just learning to live without the things that I need. Про остальное сложновато рассказывать без спойлеров, поэтому подведем итог: Nothing to See Here — небольшой, простой и легкий, уморительно смешной, остроумный и причудливый роман, который отлично слушается в аудио в оригинале. А я теперь, видимо, фанатка писателя Кевина Вилсона. For a second, there was that weird flicker in her eyes, that wickedness that I loved, that I wanted to live inside. A wicked child was the most beautiful thing in the world.

​Замок из стекла, Джаннетт Уоллс Слушала эту книгу и думала, как часто то, что мы получаем от родителей, мы принимаем как должное - еду, крышу над головой, заботу, и даже какие-то жертвы во имя нас. А вот у автора книги всего этого не было. Джаннет Уоллс выросла в семье алкоголика и горе-художницы, у которых не всегда был постоянный заработок, и ей с двумя сестрами и братом зачастую приходилось самим о себе заботиться. Начинается повествование с ужасающего эпизода - трехлетняя Джаннетт (сама!) варит себе сосиски на плите и нечаянно себя поджигает. В тот раз все заканчивается хорошо, но (спойлер) это - далеко не последняя опасная ситуация в жизни Джаннетт и ее брата и сестер. Как и в "Прахе Анджелы", тон автора меняется по мере того, как наша героиня становится старше. Если в детстве спать в картонных коробках вместо кроватей и есть попкорн на завтрак, обед и ужин кажется ей замечательным приключением, то в подростковом возрасте она начинает задумываться о причинах такой жизни и делать выводы. И как тут не начнешь задумываться, если тебе каждое утро приходится заставлять собственную мать идти на работу, а в обед рыться в мусорном ведре в столовой в надежде, что кто-то выбросил недоеденный сэндвич. Что меня поразило при всем этом - несмотря на все опасности, которым родители постоянно подвергали детей, несмотря на запои отца и все бесчисленные разы, когда он воровал у детей деньги, несмотря на эгоизм матери и ее дурацкую одержимость саморазвитием, и прямо-таки вселенских масштабов безответственность - несмотря на все это Уоллс регулярно вспоминает о родителях что-то светлое и приятное. Например, она рассказывает о том, как отец "подарил" ей Венеру на Рождество, и она в тот момент чувствовала себя самой богатой девочкой в мире. Благодаря этому детскому, позитивному восприятию книгу читать не тяжело. И это в очередной раз демонстрирует, как сложно мы устроены, и что ни к какому человеку, тем более близкому, практически невозможно относиться однозначно. https://telegra.ph/file/84cb048671beb6b33568a.jpg

Джон Толкин возглавил список самых зарабатывающих после смерти людей на планете. Наследники профессора получили полмиллиарда долларов. А вы всё: «крипта, крипта». Создавайте вечные ценности, если любите своих потомков и хотите, чтобы они ни в чем не нуждались.

Tender is the Flesh by Agustina Bazterrica «Особое мясо», Агустина Бастеррика He tried to hate all of humanity for being so fragile and ephemeral but he couldn't keep it up because hating everyone is the same as hating no one. Есть такая штука с чтением страшных книг в страшные времена. Некоторые книги читать просто физически не можешь, потому что тут реальность бы вывезти, можно пожалуйста не надо мне еще книжных ужасов. Зато вот другие книги, не менее страшные, которые в другое время я бы читать не решилась, сейчас заходят легко с обратным мотивом: вокруг столько всякой жести, что ну давайте, попробуйте меня напугать своим хоррором. Короче говоря, прошлые уютные выходные я провела с очень бодрым аргентинским романом о том, как люди едят людей. По сюжету романа Tender is the Flesh, все животные в мире заразились каким-то вирусом (да, да, знаю, очень нереалистичное допущение, которое надо просто принять в самом начале; вирусы высоко специфичны и редко переходят даже от одного вида к другому, не говоря уж о заражении одним вирусом целых классов организмов), есть их стало опасно, при этом спрос на мясо никуда не делся — и люди не придумали ничего лучше, как переоборудовать скотобойни и начать разводить на мясо людей (тут тоже много вопросов, как минимум об экономической целесообразности всего предприятия; но опять-таки, без этих двух допущений никакого романа бы не было). Предвижу минимум три варианта читательской реакции при виде такой фабулы. Вы или скажете «да ну бред какой-то, не может такого быть», или скорчитесь в отвращении — или вам покажется любопытным, как при этом жутком допущении работал бы мир. В последнем случае Агустине Бастеррике есть чем вас порадовать: свою вымышленную реальность она описывает с почти медицинской бесстрастностью, при этом с большим количеством любопытных деталей и ярких образов. Сюжет у романа крепкий и довольно простой, его можно пересказать в одном предложении; а вот мир наполнен всякими любопытными подробностями социального устройства и технического оснащения новой реальности. Мы узнаем и о разных этапах производственного, так сказать, процесса, и о новоязе, возникшем с появлением «особого мяса», и о новых законах и табу, отделяющих людей «с именем и фамилией» от людей с клеймом поставщика на лбу (искусственность этих табу бросается в глаза особенно отчетливо, и понятно почему, ведь нет никакой разницы между теми людьми и этими, кроме дикого общественного договора), и о появившихся религиозных культах, и о черном рынке, и о новых извращенных формах демонстративного потребления. Если описывать роман одним словом, то слово это будет — disturbing. Каннибализм — одна из популярных и особенно жутких тем хорроров и антиутопий, и как эту тему ни поверни, менее отталкивающей она не становится, а представлять такую реальность, где каннибализм новая норма, дискомфортно и беспокойно. Тем не менее, что-то заставляет вас (меня) читать (в моем случае слушать) Tender is the Flesh не отрываясь: динамика, интрига, любопытно придуманный мир и — да, та невыносимая откровенность, с которой он описан. И все это — повод поразмышлять о границах человечности, проницаемых и условных; кажется при этом, что само выстраивание этих условных границ — тоже неотъемлемое свойство Homo sapiens.

Форуг Фаррохзад (перс. فروغ فرخزاد‎; 5 января 1935 — 14 февраля 1967) — иранская поэтесса и кинорежиссёрка.

​​Три книги, которые я прочитала и не жалею Сегодня расскажу сразу про три симпатичных романа, которые прочитала недавно. Все три достаточно легкие и увлекательные, обычно беру такое чтение в дорогу или слушаю за монотонными делами. Во всех трех сильные и независимые главные героини. В двух из трех действие происходит в Англии в разные исторические периоды; еще в двух названиях из трех фигурирует слово «чудо» — так случайно получилось. «Мисс Черити», Мари-Од Мюрай (Miss Charity by Marie-Aude Murail) Книга о маленькой викторианской девочке, которую мало интересуют типичные занятия маленьких викторианских девочек, зато интересует все живое вокруг: она держит мышей в кукольном домике, водит кролика на поводке (писательница явно вдохновлялась биографией Беатрис Поттер при создании образа героини), кормит ежа улитками и целует свою ручную жабу. Кроме этого домашнего зверинца, у мисс Черити имеются строгая мать и отстраненный отец, любимая учительница, противные кузины и служанка, обожающая жуткие истории; а главное — у нее есть бездна самоиронии и любопытства. Смешной, душевный и жизнеутверждающий роман, в котором не все у всех хорошо, но и это тоже жизнь как она есть. «Джульетте Капулетти было четырнадцать, и я предполагала, что, если бы ей подарили на день рождения «Книгу новых чудес», она могла бы заняться чем-нибудь достойным. Как и я, она узнала бы, что бесполые спорофиты гораздо сдержаннее в проявлении своих чувств, чем Монтекки. Моей бедой было отсутствие микроскопа для изучения дафний, и папа подарил его мне на Рождество (несомненно, с подсказки мадемуазель)». «Год чудес», Джеральдин Брукс (Year of Wonders: A Novel of the Plague by Geraldine Brooks) Книга о чумном локдауне в отдельно взятой английской деревне в 1666 году. Главная героиня — чрезвычайно сообразительная и неожиданно образованная деревенская девушка — рассказывает о том, как она и ее соседи пережили (не все) эпидемию чумы. Типичное для жанра historical fiction сочетание современных суждений героев, натуралистичных исторических зверств (охота на ведьм, самосуд и прочие радости, не говоря уж о самой чуме) и хэппи-энда. А эпилог такой, что можно мне пожалуйста отдельный роман из него — вышла бы отличная история в духе «Происхождения всех вещей». «Прежде чем осуждать ее, я хотела бы знать, велик ли у нее был выбор в том жестоком мире, который вы обрисовали. Когда барахтаешься в сточной канаве, больше всего тебя заботит, как бы не утонуть, а не чем там пахнет». «Предчувствие чуда», Энн Пэтчетт (State of Wonder by Ann Patchett) Отважная исследовательница отправляется из Миннесоты в Бразилию, чтобы найти пропавшего коллегу и заодно изучить загадочное и скрытное амазонское племя. Этот роман мне посоветовала дорогая Вика после поста об «Эйфории» — книги, конечно, очень разные, но удержаться от сравнения невозможно. Думаю, если бы оба романа экранизировали, «Эйфория» была бы минималистичным и мрачным артхаусом с нелинейным сюжетом, а «Предчувствие чуда» стало бы дорогой и очень голливудской мелодрамой: все ярко, красочно, динамично и трогательно, не слишком реалистично, зато подходит для семейного просмотра. «Им нужна ясность, пусть это даже будет чудовищная ясность. Надежда – ужасная штука. Не знаю, кто придумал окрестить надежду добродетелью. Никакая это не добродетель. Это болезнь. Надеяться – все равно что идти с рыболовным крючком во рту, когда кто-то тянет, дергает за него». На фото — Беатрис Поттер со своим кроликом Бенджамином :) https://telegra.ph/file/41f81e84b66eca3b9d4c6.jpg

Марчетт Чьют (Marchette Chute) - Американская писательница Марчетт (Гейлорд) Чьют родилась в городке Уэйзата, в штате Миннесота. Марчетт училась сначала дома, а затем в центральной средней школе и университете штата Миннесота. В течение долгих лет она занималась исследованием творчества Уильяма Шекспира и настолько успешно, что её книга «Шекспир в Лондоне», изданная издательством Э. П. Даттон в 1950 году, вскоре стала бестселлером. Среди других её работ были биография Джеффри Чосера – «Джеффри Чосер в Англии» (1946 г.), «Бен Джонсон в Вестминстере» (1953), «Первая свобода – история избирательного права в Америке, 1619 – 1850 гг.», «Два джентльмена: жизнь Джорджа Герберта и Роберта Геррика» (1959) и «Американский ПЕН-центр, история первых 50 лет» (1972). Мисс Чьют была президентом американского ПЕН-центра, была избрана членом Американской академии и института искусств и литературы, а также написала серию замечательных стихов для детей

В романе The Windup Girl столько всего упаковано, что на упоминания генной инженерии остается совсем немного места — а жаль, я бы с удовольствием почитала побольше обо всех этих фантастических подробностях. Например, там есть мегадонты (ГМО-мастодонты), на которых держится вся работа тайских фабрик, — но как их создали, не очень рассказывается. Вообще интересно, как в отсутствие топлива все в мире романа измеряется механической работой, калории съеденной пищи непосредственно переводятся в джоули, которые приводят в движение механизмы. Есть в этом что-то такое ностальгическое, привет из учебника физики за восьмой класс. И, соответственно, калории (еда) и джоули (рабочая сила в буквальном смысле) — главная ценность мира, вот уж действительно, новая нефть (правда, еды мало, а людей много, поэтому первое сильно дороже второго). Одна из самых ярких сцен на эту тему — работа лифта в небоскребе, оставшемся с «былых времен»: на лифте ездят только те, кто может себе это позволить, а чтобы привести лифт в движение, в корзину-противовес садится нужное количество человек победнее, для них это работа. Противовес с людьми опускается, лифт поднимает хозяина на нужный этаж — а работники противовеса выходят и поднимаются обратно пешком по лестнице. В другие механизмы, требующие больше энергии, запрягают мегадонтов. Еще из примеров ГМО в книге есть чеширы — модифицированные кошки, фантастически маскирующиеся и потому неуловимые, первый и провальный эксперимент корпораций: чеширов выпустили в природу, они размножились и пустили под откос все биоразнообразие (честно говоря, такая проблема есть и с обычными домашними кошками на «свободном выгуле», просто масштабы поменьше). Another shadow cat bolts across the street, shimmering and shading through darkness. A high-tech homage to Lewis Carroll, a few dirigible and clipper ship rides, and suddenly entire classes of animals are wiped out, unequipped to fight an invisible threat. После этой ошибки ученые в романе стали осторожнее, и когда дошло до создания «заводных» людей, их сделали стерильными изначально. Очень мне нравится, кстати, та деталь, что для обозначения ГМ-людей в этом механическом мире тоже используют механический термин. Действие романа происходит в Тайланде, и многое замешано на местных верованиях — там и буддизм, и разные божества-покровители, и модифицированное христианство с запада тоже завезли (западные персонажи вспоминают Иисуса всегда в паре с Ноем, метафора Ковчега вообще самая сильная, когда речь идет о спасении биоразнообразия). Тайские герои много рассуждают, есть ли душа у генно-модифицированных организмов, и как правило приходят к отрицательному ответу. И в целом, поскольку вся идеология страны держится на изоляционизме, ГМО для тайцев — символ западной агрессии и угрозы. "It couldn't be. They're not natural." Somchai shrugs. "They breed. They eat. They live. They breathe." He smiles slightly. "If you pet them, they will purr." Jaidee makes a face of disgust. "It's true. I have touched them. They are real. As much as you or I." "They're just empty vessels. No soul fills them". Есть в The Windup Girl модифицированный рис и древесина, есть интересные водоросли, которые производят вещество для смазки пружин (альтернатива батарейкам в мире механической энергии). Ключевую роль в романе играют разные инфекционные болезни, которые тоже являются продуктом корпораций и оружием для манипуляций. Но очень, конечно, любопытно узнать подробнее, как мир романа докатился всего этого, как это все работает в глобальном контексте, что было с героями до, и так далее.

Знаю, что в перманентном ...е вокруг ты винишь себя. Невовлечённость, из-за которой тюбик оказался открытым, и теперь всё не клеится - твоя невовлечённость. Глупость, из-за которой сотни возможностей жгли сигнальные костры, но остались незамеченными - твоя глупость. Но всё это ..., верь мне. Мы были именно там, где должны были быть, чтобы стать теми, кем мы являемся сейчас, полными решимости не упустить тот самый шанс. И не обязательно, что он будет следующим, это не важно. Главное - чтобы он оказался именно твоим.

Распухшие влажные доски трещат под ногами, и мы проваливаемся на цокольный этаж. Там, из-под фасада мозгов, мы следим за прохожими, как больные ублюдки. Здесь воды по колено - крыша течёт. Оно и не удивительно, учитывая количество зубастых страхов будущего и беззубых комплексов прошлого, которые превратили фундамент в лабиринт из говна и палок. То и дело, мы проваливаемся сюда, чтобы сутками слоняться и искать выход. И ведь всё это по ходу корпоративных собраний, очередей в супермаркетах, вечерних прогулок. Мы едем мозгами так, чтобы никто не заподозрил. К чему нам лишнее внимание? Мы умудряемся мутить деньги, пока мутнеют наши мозги, но пока что никто об этом не в курсе. И знаешь, мне нравится то, как ты двигаешься. Ты выпадешь в осадок, и частенько слышишь : «Ты тут вообще?» - Ох, будь уверен - и близко нет.

The world of J.R.R. Tolkien, Dimitra Fimi (цикл лекций из серии Great Courses на Audible) Наслышана об этой серии лекций на Audible, и начать решила именно с Толкина, потому что а как же иначе. Я не очень хорошо разбираюсь в мифологии Толкина. "Хоббита" с "Властелином колец" и сказки его люблю, а вот "Сильмариллион" два раза начинала, и не пошел он мне. Хотя для Толкина, оказывается, именно Сильмариллион был ключевым элементом всей его работы, как говорит профессор Димитра Фими, "основой его мифологии". Кстати, автор лекций профессор Фими преподает курс по фэнтези и детской литературе в Университете Глазго. Все началось с того, что Толкин мечтал создать мифологию для Англии. У скандинавов была своя богатая богами и героями мифологическая коллекция, у греков и римлян тоже, даже у шотландцев, ирландцев и уэльсцев было что-то свое, а у Англии не было. Идея о том, что какой-то один человек может замыслить придумать целую мифологию для целого народа, сейчас для нас звучит абсурдно, но в конце 19 - начале 20 века, в годы юности Толкина, идея эта была весьма популярна, рассказывает Фими. Что меня особенно зацепило в серии лекций - идея хоббитов как проводников читателя в мир Средиземья. Хоббиты очень выделяются на фоне остальных персонажей своей приземленностью и привязанностью к своему быту. Оказывается, Толкин ввел хоббитов как своеобразное связующее звено между нашим миром и Средиземьем. Хоббиты - это мы, если бы мы оказались там. Для них, как и для нас, все происходящее - в новинку) А еще было интересно узнать, что Битлз мечтали экранизировать "Властелина колец" с Джоном Ленноном в роли Гэндальфа. Они даже предложили Кубрику снять этот фильм, но тот быстро остудил их пыл, заявив, что это невозможно. Всего лекций 10, и они охватывают очень многое: от отражения первой мировой войны во "Властелине колец" до принципов создания языков по методу Толкина и огромного влияния Толкина абсолютно на всех писателей фэнтези. Обязательно послушайте, если будет возможность. https://www.audible.com/pd/The-World-of-JRR-Tolkien-Audiobook/B0B8T3RBQK

В ПУСТЫНЕ Хлебы разделены, розданы, кончилась влага, нет ничего, кроме ночи, и дня, и песка, в кущах скитальцы укрылись и скот вместе с ними, ветром наполнено ухо того, кто идет. Все же идет он и между барханами ищет древней скрижали слова, — так идет он, покуда не упадет, и уста не вкусят от малейшей в мире звезды, и пока не упьются они тщетною твердостью гор, солью иссохшего в медленной страсти моря, бегом, паденьем семян, журавлиным полетом, тяжкой тропою людей, — Как это много! Смирение в кровь проникает с грохотом бури, — вскипают по жилам иссохшим страны, народы, погасшие в небе светила — и возгораются в крошечном сердце его. Буря растет и становится больше пустыни, и меж скитальцами некто впервые встает, чтоб над барханами вечными поступью смерча снова идти и творенье с начала начать…

Кристин Буста (23 апреля 1915 года в Вена, Австрия - 3 декабря 1987 г. Вена) австрийская поэтесса

The Windup Girl by Paolo Bacigalupi «Заводная», Паоло Бачигалупи С 24 февраля я не прочитала ни одной научно-популярной книжки и в целом сильно задумалась о смысле естественно-научной популяризации. Есть ощущение, что фокус на технооптимизме часто позволяет популяризаторам недоговаривать то, что действительно важно. Классические месседжи: «чтобы быть здоровыми, нужно правильно питаться, двигаться и вдоволь спать», «прививки защищают нас от болезней», «ГМО — клевая технология, которая может улучшить нашу жизнь», — на самом деле незаконченные высказывания. Вся фраза целиком должна бы выглядеть так: «чтобы быть здоровыми, правильно питайтесь и двигайтесь — а еще для здоровья было бы неплохо, чтобы в вашей стране были работающие демократические институты, способные реформировать систему здравоохранения». «ГМО — клевая технология, которая может улучшить вашу жизнь, особенно если все технологии не находятся в руках монополий или диктаторов». Ну и так далее. Кому-то вторая часть фразы казалось самоочевидной, кто-то старался о ней не думать. А вот Паоло Бачигалупи, похоже, думал именно об этом, когда писал свой дебютный биопанк-роман The Windup Girl 10 с лишним лет назад (книга вышла в 2009 году). Действие романа происходит в некотором будущем, где люди доигрались с игнорированием глобального потепления, исчерпали месторождения углеводородов и угробили биоразнообразие, зато прокачались в генной инженерии. Как результат — уровень Мирового океана поднялся, пол-Азии затопило, более-менее выживает Тайланд, умудрившийся сохранить флору и фауну; при этом самый доступный вид энергии в стране — механическая: все ездят на велорикшах, компьютеры работают от ножного привода, а механизмы на фабриках приводят в действие запряженные генно-модифицированные мастодонты. Мир поделен «компаниями по производству калорий» — корпорациями, поставляющими генно-модифицированные продукты, от которых все страны теперь и зависят. Япония пошла еще дальше и стала создавать модифицированных людей, чтобы решить проблему нехватки рабочей силы (очень удобно, если решить, что права человека на этих людей не распространяются). И вот отражения этого довольно безумного, но не такого уж невероятного мира мы видим в линиях нескольких персонажей, оказавшихся в Тайланде. Представитель американской корпорации приехал решать некоторые важные и секретные дела, прикрываясь работой на фабрике. Пожилой китайский мигрант бежал от геноцида в Малайзии и проявляет чудеса изворотливости, чтобы выжить. Японская «заводная» (модифицированная) девушка, которую «импортировал» бывший владелец, а потом решил не забирать назад, чтобы не морочиться с документами на вывоз — просто выбросил, словно вещь. Капитан тайской санэпидслужбы, которая есть нечто среднее между полицией и мафией: охраняет страну от нелегального импорта всяких там ГМО и инфекций, а еще берет взятки направо и налево, так что импорт все равно процветает. Все персонажи ужасно интересные, со сложной мотивацией и развитием, каждый со своими убеждениями и взглядом на мир. При этом на весь роман — ни одного приятного не-модифицированного человека. Мир романа крутой, персонажи любопытные, но читалось не то чтобы залпом, какой-то у него немного хромающий (не в плохом, скорее в джазовом смысле) ритм: первую четверть книги очень много экспозиции и очень мало действия, я прямо усилие над собой делала, чтобы продраться через всю лексику этого вымышленного мира; потом вдруг текст становится проще и динамичней, действие несется вперед — но примерно страниц за 50 до конца вновь замирает и растягивается, казалось бы, в том месте, где все еще должна быть бешеная динамика. Было забавно читать отзыв на Goodreads, начинающийся с фразы «после прочтения романа я покупаю продукты без ГМО» — мне кажется, автор не вполне понял(а) замысел Бачигалупи. The Windup Girl — роман не столько про ГМО, сколько про политику, в которую, как обычно, все упирается. А ГМО, как и любая технология, хороши настолько, насколько хороши намерения ее пользователей.

​Terry Pratchett. A life with footnotes, Rob Wilkins "Плоский мир" я для себя открыла классе, наверное, в восьмом или девятом. Понятия не имею, каким образом я вообще набрела на эту серию, но точно помню, что нашла ее в интернете. К нам в маленькую районную библиотеку такие книги отродясь не завозили (я уверена, что и сейчас "Плоского мира" там нет, а зря). Электронных читалок в те времена еще не существовало, поэтому "Цвет волшебства", "Безумную звезду", "Морт, ученик Смерти" и еще много-много других книг серии я читала с экрана компьютера, читала и просто не могла насытиться. Очень показательно, что и сейчас, лет пятнадцать спустя, я по-прежнему люблю "Плоский мир" и книги Терри Пратчетта в целом. Очень по душе мне его задротский юмор, жизнерадостность в сочетании с едкой иронией и удивительная способность подмечать и высмеивать недостатки и шероховатости нашего мира. При этом я как-то не стремилась читать биографию Пратчетта. Я знала и любила его книги, и этого было достаточно. Но, прочитав у об этой новой биографии, написанной личным ассистентом писателя, я просто не могла пройти мимо, и очень этому рада. Никогда прежде не встречала биографию, написанную с таким теплом и любовью к герою. Роб Уилкинс еще до начала своей службы у Терри был огромным фанатом "Плоского мира", и для него работать с писателем было действительно работой мечты, и я его отлично понимаю. Впоследствии, когда у Терри обнаружили раннюю стадию болезни Альцгеймера, именно Роб стал набирать тексты всех книг под диктовку Терри, помогать подписывать книги, участвовать в публичных чтениях, и еще много чего. Вопреки моим ожиданиям, мне интересна была не только та часть, где рассказывается о становлении Пратчетта как писателя, но и главы о его детстве и молодости. Оказывается, маленький Терри совершенно не любил читать лет до 11, пока ему не подсунули "Ветер в ивах". А потом каак начал поглощать книги. Он прочел всего "Властелина колец" за 25 часов, а несколько лет спустя написал восторженное фанатское письмо Толкину, и тот ему даже ответил! Прежде чем стать фултайм-писателем, Пратчетт поработал и журналистом, и сотрудником пресс-службы в энергетической компании. Однажды ему довелось брать интервью у Роальда Даля, автора "Чарли и шоколадная фабрика". В тот момент Даль ещё не был таким знаменитым, поэтому Пратчетт в своей статье представил его как мужа известной актрисы Патриции Нил и автора сценария к одному из фильмов про Бонда Говоря собственно о писательстве, безумно интересно было узнать о том, как Пратчетт создавал свои книги. По словам Роба, свой метод работы Терри называл "valley of clouds". Когда он начинал писать, он примерно знал, куда идет, но не имел четкого понятия о том, что будет между началом и концом. Отсюда и название - он как бы путешествовал через долину, полную облаков. Сквозь облака иногда виднелись какие-то шпили и верхушки башен, но в целом все было скрыто. При этом писатель никогда не рисовал никаких схем и не писал заметок на стикерах. Все из головы. Мне понравилось, что автор биографии не идеализирует Пратчетта, и рассказывает не только о его гениальности, но и о весьма скверном характере. Робу Уилкинсу как личному ассистенту довелось повидать Пратчетта в различных состояниях, в том числе и на поздних стадиях его болезни, и не всегда это было красиво. Но все равно сквозь все эти эпизоды сквозит какая-то безграничная любовь и восхищение Пратчеттом не только как писателем, но и как человеком. Мне кажется, Роб - именно тот человек, который должен был написать эту книгу. В общем, фанатам Пратчетта обязательно к прочтению. В книге еще масса интересных фактов, которые я при всем желании не смогла бы запихнуть в этот отзыв) https://telegra.ph/file/73e43d71c784a26155cd6.jpg

​​Remember, remember, the 5th of November, Gunpowder, treason and plot. I see no reason Why gunpowder treason Should ever be forgot. Читаю V for Vendetta в реальном времени, получается — интересные ощущения на фоне разных там новостей из Великобритании этой осенью. https://telegra.ph/file/e53bd3169b3f005f9574d.jpg

Сам Чудаков умер в 2005 году, не дожив и до мюнхенской путинской речи, но что характерно, опять же в дневнике есть такая запись по поводу дела «ЮКОСа»: «Радио Свобода» весь день о безобразии с Ходорковским. Стыдно перед миром. Но этим Путин роет себе могилу». Вот так, с тех пор 17 лет Путин всё ещё роет себе могилу, и неизвестно как, какими словами и в каком неимоверном ужасе характеризовал бы эту могилу Чудаков в наши дни.

Дочитал недавно роман «Ложится мгла на старые ступени» Александра Чудакова, видного советского филолога, чеховеда, ученика В. В. Виноградова. О самой книге, возможно, напишу отдельно, черновой вариант эссе уже есть, но с не меньшим интересом почитал избранные дневниковые записи, касающиеся истории создания этой единственной художественной книги Чудакова. В ней вовсю проглядывает советский человек той ещё, старой интеллигентской закалки, живущий в застойно-перестроечное время как бы параллельной жизнью не диссидента, конечно, но интеллектуала со спрятанным политическим кукишем в кармане. Кукиш был именно, что спрятан, полагаю, Чудаков брезговал открыто выступать против власти – не видел смысла, просто жил и делал в филологии то, что считал нужным, изучая Чехова вдоль и поперёк. Сам по себе роман «Ложится мгла на старые ступени», написанный уже в 90-е годы, в принципе, можно считать ярким антисоветским высказыванием. Хотя, опять же, с определённой долей условности, поскольку Чудаков не ставил своей целью очернить действительность сталинских 30 – 50-х годов в ссыльном казахском городе. Он просто собрал воедино, из своих воспоминаний, яркую, разноцветную мозаику жизни и быта своей семьи и всех их окружавших в Щучинске (это небольшой городок в Казахстане). Получилось довольно наглядно, поскольку дед Александра Павловича, потомственный попович, и бабушка из дворянской семьи, своим образом жизни, взглядами демонстрировали, что они люди не просто другой эпохи, но и другой страны, той которая после 1917 года утонула. Вот одна сцена, прекрасно обо всё говорящая в финале романа: «Но ты же не виноват, – говорила сквозь слёзы баба, – что они отобрали у нас всё. – Они отобрали сад, дом, отца, братьев. Бога они отнять не смогли, ибо царство Божие внутри нас. Но они отняли Россию. И в мои последние дни нет у меня к ним христианского чувства. Неизбывный грех. Не могу в душе моей найти им прощения. Грех мой великий». И как бы сам этим дедовским словам вторит Чудаков в дневнике: «Хватит ли художественной силы и нервной силы описать любовь мою к старой России и ненависть к тем, то её разрушил и топтал столько лет?». Впрочем, нет этой ненависти особо. Ни в книге, ни в дневниковых записях яростно она не проявляется – это, видимо, от природной, интеллигентской сдержанности Чудакова. Но есть в дневнике любопытное – это внезапное понимание, что спустя десятилетие относительной свободы (в 90-е) в Россию возвращается всё то же советское зло. Например, среди прочих записей уделяет место возвращению старого гимна: «Насколько хорошо настроение физическое и творческое, настолько отвратительно политическое: приняли старый гимн. Перезваниваемся с Л. (Л. – это Мариэтта Чудакова, жена, тоже один из замечательнейших советско-русских филологов) по этому поводу – она пишет статью, хотят они там издать брошюру со статьями на эту тему и распространять её». Брошюру действительно издали в 2000 году под названием «За Глинку! Против возврата к советскому гимну» (сборник спокойно обнаруживается на «Литрес») и даже передали в администрацию Путина. Далее сам Чудаков подытоживает: «Книга – убойной силы, и то, что она ни на что не повлияла, что старый гимн всё равно приняли, – не страшно, может быть в перспективе времени даже важнее, как идеологический поступок из тех, что влияют на историю». И в этих словах вся наивность того поколения советских интеллигентов, вся их вера в стальную силу и мощь высказываемых умными людьми слов – высказываемых не для политиков (что им это болботание), а для истории. Александр Павлович ведь и подумать не мог, что принятие старого гимна на фоне всего того, что накроет Россию в ближайшем будущем, это такая детская шалость, о которой и вспоминать-то неудобно… https://www.litres.ru/marietta-chudakova/za-glinku-protiv-vozvrata-k-sovetskomu-gimnu-sbornik-informacionnyh-materialov-5715684/

Митико Аояма родилась в 1970 году в префектуре Айти. В течение двух лет после университета работала репортером японской газеты в Сиднее. Вернувшись в Токио, Мичико была редактором журнала, и только позже полностью посвятила себя писательству. Дебют Мичико «Горячий шоколад в четверг» получил Первую премию Миядзаки Мото, другая книга — «Кошачьи объявления под деревом» — Премию Тенрю. Роман «Вы найдете это в библиотеке» занял второе место на Japan Booksellers Awards в 2021 году. Митико живет в Иокогаме.

Опытные коллеги подняли важнейшую тему — критика. Особенно российских фильмов. Особенно фильмов, которые сняли знакомые. Ключевой тезис, которого я тоже придерживаюсь — всегда, даже в самой ужасной на ваш тонкий вкус истории найдётся, за что похвалить. Обо... всегда успеете, это проще простого. Но так может статься, что с этими людьми вам предстоит поработать, или как минимум светски повращаться. Шарик круглый, индустрия маленькая, кино — работа командная. А критика должна быть такой, чтобы от неё хотелось встать и пойти работать дальше, а не сидеть, глядя в стену, оставив навсегда попытки творчества. Предлагаю упражнение: выберите любой фильм, который вы раньше не видели, со зрительской оценкой ниже 4 из 10. Посмотрите его, и затем хорошенько поругайте. Запишите все свои претензии, посчитайте количество слов. Затем похвалите не меньшим количеством слов. Трудно? Так и снимать вот это всё тоже, как говорит моя знакомая, «не баран чихнул».

Still Alice by Lisa Genova «Все еще Элис», Лайза Дженова Alice knew that the young woman sitting across from her was her daughter, but she had a disturbing lack of confidence in this knowledge. Пару месяцев назад благодаря вот этому отличному блогу я открыла для себя писательницу Лайзу Дженову. С восторгом прочитала Left Neglected (Моя темная сторона), а теперь еще одну ее книгу, Still Alice (Все еще Элис). Наверное, правы те, кто говорит, что книги Дженовы в некоторой степени однообразны: в каждой есть персонаж с каким-то неврологическим нарушением, и вокруг этого нарушения строится художественный сюжет. Но это такая однообразность, в которой лично мне очень интересно. Пишет Дженова просто и бодро, к научным и медицинским деталям относится ответственно (так как сама нейробиолог), а все описываемые нарушения настолько своеобразны, что о них и без сюжета читать вполне увлекательно. Ну и вообще! В детективах вот, знаете ли, тоже все довольно однотипно: в начале обычно кого-нибудь убивают, а в конце раскрывают убийцу, — и это не мешает множеству людей читать их с огромным удовольствием. Героиня Still Alice — Элис Хоуланд, пятидесятилетняя профессор Гарварда, у которой диагностируют болезнь Альцгеймера с ранним началом. И это, конечно, очень триггерный и страшный сюжет: то, что начинается как невинная забывчивость, в итоге приводит к серьезным и необратимым когнитивным нарушениям. Со времени написания романа (он вышел в 2007) появилось больше исследований разных препаратов с «многообещающими результатами» (вот, например, одно из новых), но ни о каких качественных прорывах в лечении деменции, кажется, речи все еще не идет. Кроме того, средняя продолжительность жизни увеличивается, а вместе с ней и шансы «дожить до своего Альцгеймера» для многих людей. В общем, осведомленность о деменции лишней не бывает, и в этом смысле роман, к сожалению, не теряет актуальности. Ну и вот вся книга, как вы понимаете, о том, как болезнь постепенно прогрессирует, а героиня и ее семья проходят все стадии принятия. Довольно любопытно показано, как высокий интеллект и амбициозность героини могут быть и помощью, и проклятьем во время болезни: с одной стороны, Элис довольно долго может компенсировать провалы в памяти удачными догадками, с другой — острее и болезненнее ощущает разницу, когда ее когнитивные функции снижаются даже на какую-то долю процента (а порой ее блестящие аналитические способности и вовсе заводят ее по ложному пути, только усугубляя проблему). За что особенно люблю книги Дженовы, так это за довольно, как мне кажется, успешные и правдоподобные попытки показать неврологические нарушения глазами пациента. В итоге выясняется, что все действия человека с деменцией, кажущиеся со стороны бессмысленными, бессвязными и странными, с точки зрения героини беспрекословно подчиняются своей внутренней логике (другое дело, что логика эта обычно поломана). О непредсказуемом сюжете и тем более о хэппи-энде при такой теме романа говорить не приходится: чудесного исцеления не предвидится, хотя катарсисные моменты в финале все же есть. Ну и как обычно, если уж тебя настигло неизлечимое нейродегенеративное заболевание, лучше в этой ситуации быть образованной богатой белой цис-гендерной американкой, чем не быть, — хотя и при таких исходных расклад, честно говоря, так себе. В 2014 по роману вышел одноименный фильм с потрясающей Джулианной Мур в главной роли. Фильм-то я, кстати, тогда и посмотрела и уже успела забыть, так что роман читался почти совсем как новый.

​ Fairy Tale, Stephen King У меня такое ощущение, что каждая новая книжка Кинга - все добрее и сентиментальнее. Или, может, все дело в том, что я слушала Fairy Tale в очень непростой для себя период в жизни, и книга помогала мне уходить от реальности и не думать о происходящем. С этой ролью она справилась блестяще. Если описать сюжет в двух словах - это книга о мальчике, который настолько сильно любил свою собаку, что ради того, чтобы спасти ее, проник в другое измерение и сражался с монстрами. А еще Fairy Tale - это история об историях и просто наслаждение для активного читателя и зрителя. Кинг вплетает в текст отсылки к популярным фильмам и сериалам, своим книгам, классике хоррора, и, конечно же, к сказкам. Герои вспоминают, как удалось победить Румпельштильцхена, сравнивают литературные достоинства "Франкенштейна" и "Дракулы" и разговаривают фразами из "Темной башни". Главный герой Чарли Рид - безусловно симпатичный нам персонаж, но в то же время он не приторно "хороший", в нем есть нечто темное и страшное, что он осознает и старается контролировать (a boy with a deep well inside him). Я всю книгу думала о том, кого же он мне напоминает, а потом на GoodReads прочла, как Чарли сравнивали с Джейком Чемберсом из "Темной башни", и подумала: ну точно же, Чарли - это повзрослевший Джейк. Не по годам умный и повидавший слишком многое за свою недолгую жизнь. В целом Fairy Tale - книга прекрасная, отличный способ отключиться от реальности. Но я бы не рекомендовала ее тем, кто только начинает знакомиться с Кингом. А заядлым фанатам должно понравиться) https://telegra.ph/file/281de06017b414579c579.jpg

Продолжу музыкальную тему. Новый сериал «Аврора» стоит смотреть хотя бы ради песни группы Колибри «Провал»* на финальных титрах. Обожаю, когда авторы вдумчиво подходят к подбору саундтрека, и вставляют в фильм такие скрытые сокровища — ты думаешь, что это только твоя песня, +- твоего ближнего круга, а она начинает звучать на миллионную аудиторию. При всем моем уважении к Муджусу и Сироткину, их в российском кино и сериалах стало очень много (сама грешна и настаивала на песне Сироткина для нашего самого первого фильма). Конечно, они идеально подходят как средство отражения чаяний и страданий молодой души, но не в каждом же проекте. По правилам, музыка должна быть контрапунктом теме фильма и/или конфликту главного героя, для этого проще всего взять песню на другом языке или хотя бы исполнителя противоположного герою пола. Но такой соблазн, такой соблазн, использовать финальный саундтрек как ещё более усиливающий и накручивающий действие — как это и происходит в «Авроре», и это — ХОРОШО. *насладимся концертной версией 1995 года. И помним, что за зимой холодной всегда приходит весна. https://m.youtube.com/watch?v=jtNZtL5xZgg

Личная история на этом канале: Когда я училась в старших классах, меня укусила собака. Не сильно, но пришлось делать знаменитые уколы от бешенства. После этого собак я боюсь, но не всех, а в основном бродячих и незнакомых. Студия, где я сейчас работаю, находится между промзоной и стройкой, поэтому собак там много, особенно почему-то по вечерам, из-за чего мои пути с работы часто извилисты: недавно, обходя собаку, я дошла до соседней станции метро. И вот сегодня, выхожу с работы, слышу ЛАЙ. Источник лая найти не могу, нервничаю от этого все больше. Через несколько секунд понимаю, что это начало трека такое, в наушниках у меня, случайное воспроизведение выдало сюрприз. Никогда не любила Джей Джей Йохансона.

​​Комиксов пост За то время, что я не появлялась в блоге и жила жизнь (готовилась к госэкзамену, сдавала госэкзамен, сутками микроскопировала корни арабидопсиса, орала от новостей — ну все как обычно), скопился примерно миллион книг, о которых нужно было обязательно вам рассказать. Еще неделя ушла на то, чтобы мучительно выбирать, о чем и в каком порядке писать — поэтому напишу обо всем и сразу, но попытаюсь в этом посте сосредоточиться на комиксах, раз уж их за последние дни прочитано как-то особенно много. Те книги, что читала в бумажном варианте, покажу в комментариях. Во-первых, захотелось перечитать любимый графический роман об иммиграции, The Arrival by Shaun Tan («Прибытие», Шон Тан). В любви к визуальному стилю Шона Тана я уже признавалась неоднократно, «Прибытие» — это такой его opus magnum, в котором каждый, кому случалось обустраиваться в новой стране, узнает себя: от бытовых сложностей на каждом шагу и непонятных надписей на чужом языке до внезапных озарений и радостей адаптации. Как все у Шона Тана, мрачная, но с проблеском надежды, немного сказочная и очень человечная и трогательная работа. Во-вторых, дочитала давно припасенный прекрасный комикс «Кот раввина» Жоанна Сфара (Le Chat du Rabbin, Joann Sfar) — красочная, одновременно уморительно смешная и немного грустная графическая история о жизни алжирских евреев в 1930-х годах. Безумные приключения, философские беседы, переплетение реальности и фантазии… и кот, кот лучше всех, конечно. В-третьих, побывала на фестивале комиксов в Брно и привезла оттуда странненький сюрреалистический The Bus by Paul Kirchner. Помните автобус «Ночной рыцарь» из Гарри Поттера? Вот представьте себе целую книжку, посвященную такому странному автобусу, в котором происходит всякая дичь — это и будет комикс Пола Кирхнера. Очень крутая абсурдная графика, минималистичная, но очень остроумная, обожаю такое. На том же фестивале насмотрела, а потом прочитала онлайн в Scribd Gender Queer: a Memoir by Maia Kobabe — яркая и искренняя автобиографическая история размышлений о гендере, о том, что «не чувствовать себя женщиной» — не равно «чувствовать себя мужчиной», и какой длинный путь по принятию себя может предшествовать этому пониманию. Также из этого комикса я узнала о существовании местоимений Спивака (Spivak pronouns). В скрибде вообще оказалась какая-то бездна комиксов, поэтому там я теперь, видимо, и поселюсь. В числе прочего, там нашлись милейшие книжки английской художницы Дебби Танг (Debbie Tung) про интровертов (Quiet Girl in a Noisy World: an Introvert's Story), книголюбов (Book Love) и отношения (Happily Ever After & Everything in Between) — мой вариант комфортного чтения, забавные и симпатичные фреймы, в каждом втором из которых я традиционно узнаю себя) Как вы там, дорогие читатели? Что читаете в эти беспросветные дни? PS На фото ниже — форзац книги Arrival by Shaun Tan. Вот начиная с форзаца она за душу и берет. https://telegra.ph/file/381ca49c61cbd9c58ca24.jpg

Пытаюсь ввести в еженедельную самообразовательную рутину просмотр классического фильма с чтением и разбором его сценария. Хотя я недавно услышала мнение авторитетного автора, что смотреть и разбирать профессионально полезно только современное кино, старое можно оставить для себя, только как зрителя. Тут я всеядна, смотрю и читаю разное, поэтому интуитивно с этим автором не согласна – у всех есть, чему научиться, например, в истории ниже – вере в сценарий. Так вот, разбираю сегодня «Бонни и Клайда», и до знакомства со сценарием я думала, что это исключительно режиссерское кино, но оказалось, что здесь настолько дотошный сценарист, что сегодня его бы послали, не читая дальше первой страницы – за изобилие указаний оператору*, художникам-постановщикам и по костюмам, актерам – всё это сейчас табу и смертный грех. А тут – пожалуйста, сняли почти со всеми подробностями, причем по инициативе актера-исполнителя главной роли. Сценарий за 75 тысяч долларов купил актер Уоррен Битти и пришел с ним на студию «Уорнер Бразерс», где ему выделили на съемки 2,5 миллиона долларов. Битти воспользовался моментом, сам спродюсировал эту историю, и сам подобрал режиссера. *Который не все их послушал – возможно, поэтому Оскар у фильма за операторскую работу, а за сценарий – только номинация.

Спасибо любимому Skillbox, что собрали в кучу мои мысли и проекты, это интервью можно использовать вместо портфолио. Я там конечно немножко оптимист (ка), ну и к феминитиву профессиональному пока присматриваюсь скорее настороженно, но тут вопрос привычки, не позиции. https://skillbox.ru/media/cinemusic/story-kseniya-yakovleva/

Люблю я всякие окололитературные игровые штуки – интригующие такие, с креативным огоньком. Вот и сейчас в одном литературном канале попался анонс опен-колла «Дерзость» от создателей настольной карточной игры «Что-то с чем-то», приглашающий поучаствовать в конкурсе шортридов. Что такое шортрид? А очень просто: миниатюрный рассказ объёмом не более 300 символов, в стихах и в прозе. Самый яркий и наглядный пример шортрида – это фраза, приписываемая авторству Эрнеста Хемингуэя, та самая «Продаются детские ботинки, неношеные». Организаторы опен-колла приглашают всех желающих поучаствовать в конкурсе, отправив до 10 вариантов своих, авторских фраз, желательно в форме дерзких искромётных афоризмов. Лучшие шортриды из лучших будут опубликованы на обратной стороне карточек настолки «Что-то с чем-то». Но вообще обещают и другие призы – публикация в электронной и аудио-версии сборника на «ЛитРес» («Литрес» – официальный спонсор опен-колла), участие в мини-курсе сверхкороткой прозы от Линор Горалик и… наверняка что-то ещё будет. Все подробности относительно опен-колла можно посмотреть на официальной конкурсной странице, вот лишь главное: Сроки приёма работ (до десяти авторских шортридов): с 17 октября по 17 декабря 2022 года. Дата объявления лауреатов – 17 января 2023 года. Подать заявку можно через специальную форму на сайте. Я сам хочу поучаствовать, хотя именно в сверхкороткой прозе как-то весьма беспомощен, с трудом придумываю даже названия для коммерческих своих статей, но в этом и заключается внутренний вызов. Ну, всё равно дерзну пошортридить=)) Дерзайте и вы! http://derzkiy-opencall.ru/

Каждый день ты сравниваешь себя с другими людьми, отчего тебе частенько бывает грустно: кто-то богаче тебя, кто-то умнее тебя, а кто-то успешней. Но подумай, действительно ли ты хочешь примерить их жизнь на себя? Возможно, но ты бы сделал(а) иначе. Так зачем сравнивать себя с людьми, которыми ты не хочешь быть? Вокруг тебя сотни шаблонов, чтобы примерить, и только этот факт даёт тебе возможность создать уникальную историю, такую как хочешь ты.

Пока _kino посещает закрытие фестиваля «Влюбленные в искусство», где вчера показали наш фильм (как же приятно получать отзывы и от незнакомых зрителей!), все, что я делаю в свободное время на этой неделе – продлеваю в себе Петербург, классическими и современными произведениями. Начиная с эссе почитай-уже-других-поэтов Александровича Б. о «Полутора комнатах», ловко смешивающего физику, метафизику, работу памяти, любовь к родителям и ненависть к государству. Продолжая последним романом Валентины Назаровой «Перед рассветом», пугающим, музыкальным, атмосферным – о причинах любви к трукрайму и филологической деве в беде. Через просмотр «Осеннего марафона» и чтение его же сценария, ужжжжасно неприятные герои, ужасно, но как бегут, как бегут. К гилти гилти плежа – сериалу «Надвое», из которого можно без потери для сюжета отрезать 60% хронометража и челки А. Петрова, но все равно почему-то хочется включить следующую серию и купить очередной билет на сапсан.

Ты чувствуешь свободу и превосходство при выборе позиции, которая непонятна большинству - одного из предложенных вариантов. Но тебе не нужно выбирать в рамках реальности, которую тебе транслируют. Кто угодно может быть кем угодно - это реальность. Будучи кучкой паразитов на голубом шаре, мы существуем на одних условиях. Закрой глаза, представь то, что наполнило бы твою жизнь смыслом. Чего ты хочешь больше всего? Почему ты не защищаешь свою мечту от тех, кто говорит, что у тебя ничего не выйдет? Просто двигайся в её направлении, и всё на этом. И не нужно выбирать из того, что есть, потому что рабство - это тоже выбор.

За двадцать лет литературного труда Марлен Хаусхофер публикует несколько романов («Пригоршня жизни», 1956; «Потайная дверь», 1957; «Небо без конца», 1966; «Мансарда», 1969), рассказы, детские книги и книги о животных. Среди ее писательских удач — рассказ «Мы убиваем Стеллу» (1958) и повесть «Приключения кота Бартля» (1964), наиболее радушно принятые критикой.

"Главная героиня, чье имя так и останется неизвестным, приезжает на отдых в охотничий домик в горах — и оказывается отрезанной от мира прозрачной стеной. Это невидимое препятствие словно выросло за ночь: его нельзя ни сломать, ни обойти, а все люди и животные по ту сторону странным образом застыли. Ловушка это или спасение от неожиданной катастрофы? Так начинается её история выживания, где ее одиночество скрашивают только пес и заблудшие кошка с коровой. День за днем фиксируя в дневнике происходящее, героиня узнает новую себя и все больше размышляет о главном — можно ли жить без надежды?"

С 13 лет воспитывалась в интернате при монастыре урсулинок, несколько раз тяжело болела. В 1938—1940 годах находилась на принудительных работах. С 1940 года изучала германистику в Вене. С 1946 года начала публиковать рассказы в периодике. Наиболее известен её квазифантастический роман-робинзонада Стена (1963, несколько раз переиздан, переведен на ряд языков, экранизирован, экранизация получила ряд премий). После полутора десятилетий забвения интерес к творчеству Хаусхофер с середины 1980-х годов возродился, и не только в Австрии: её книги были переизданы, переведены на многие языки, им посвящена обширная литература.

Марлен Хаусхофер (Мария Хелена Фрауэндорфер, нем. Marlen Haushofer - австрийская писательница.

Миллионы людей по всему миру убивают друг друга из-за амбиции нескольких человек. Миллиарды оскорбляют, презирают и насмехаются друг над другом не из-за цвета кожи, не из-за сексуальной ориентации, не из-за денег, но из-за программ, навязанных им политическим и медиа пространством. Но зачем? Мы все умрем в одиночестве, так давайте держаться друг друга, пока ещё живы.

Книжечка «Бабочки и хризантемы», сборник классической японской поэзии, была мной приобретена с конкретной целью – как известно, я хочу бриллиантовую сову, а чтобы ее получить, надо придумать вопрос, а охотнее всего ведущий берет вопросы про хокку. Хокку, тянущего на вопрос, в книге, увы, не обнаружено, зато нашлось очаровательное стихотворение о пельменях: Как хорошо, Когда вскипятишь себе чаю, Сядешь, ноги поджав, И набьешь полон рот вкуснющим, Ароматным, жирным пельменем. Автор в целом знал толк в хорошей жизни

Иногда (однажды), перед сном, мы обсуждаем, какую единственную пластинку мы взяли бы на необитаемый остров (разумеется, на этом острове будет виниловый проигрыватель, иначе зачем вообще туда выезжать). Это, строго говоря, 2 пластинки, и не официальная дискография, но, конечно, если ограничивать себя одной — то меня только этой. А вас?

​ The Ink black heart, Robert Galbraith Новый детектив Джоан Роулинг посвящен женщине, которая создала настолько популярное произведение, что его фанаты построили вокруг этого произведения собственное сообщество, где уже не было места создательнице. Очень смело, как мне кажется. Англоязычные СМИ уже вдоль и поперек раскритиковали новый роман про Страйка, но мне понравилось. Восхищаюсь умением Роулинг искусно посвящать читателей в атмосферу каждого романа, будь то издательская тусовка, извилистые коридоры Вестминстера или Лондон ночных клубов, моделей и кокаиновой страсти. На этот раз мы оказываемся в мире токсичного фандома, знакомого Роулинг не понаслышке. The Ink black heart - это еще и современный эпистолярный роман, где вместо писем - твиты и игровые чаты, которые составляют процентов 60 книги, если не больше. Слушать это в аудио было непросто, но я справилась. После Appeal, состоящего из сплошных имейлов, я, кажется, могу слушать что угодно. На мой взгляд, слишком мало авторов детективов помещают своих героев в современные реалии со смартфонами, VPN-серверами и фейковыми аккаунтами в соцсетях. Это ведь так интересно и всем нам знакомо: вроде бы информации много, но при этом половина - шлак. И бедные Страйк и Робин роются в кипах твитов, шерстят странички в Тумблере и с остекленевшими глазами играют в онлайн-игры, чтобы следить за подозреваемыми. И за этим даже увлекательно следить) https://telegra.ph/file/28c966362df71c8b3a161.jpg

Немного личных новостей с литературных фронтов, чья ценность сегодня меркнет перед тем кроваво-военным адом, который продолжает полыхать в соседней несчастной стране… 1. На сайте «Нового мира» выложена моя статья, в которой рассуждаю об особенностях современного исторического романа на примере двух книг – «Филэллин» Леонида Юзефовича и «Моё частное бессмертие» Бориса Клетинича. Оба романа, хоть и сущностно совершенно разные, похожи тем, как они «сделаны»: о приёмах, используемых авторами, я и пишу. «Естественность ювелирной писательской работы — это то, что выгодно отличает и «Филэллин», и «Моё частное бессмертие» от многих современных исторических книг. Большой писатель не очень-то задумывается над тем, как вплетать в сюжет книги серьёзные, концептуально значимые рассуждения. Это выходит натуральным образом, само по себе в наиболее уместные сюжетные моменты. В прозе Клетинича и Юзефовича это хорошо заметно, хотя оба пользуются разной методикой художественной подачи. В «Филэллине» заметна отличная проработка исторического материала, очевидно: автор живёт душой и в отчасти выдуманной им истории, и в художественном пересказе того, что происходило на самом деле. Поэтому-то так органично всё сплетено, ладно склеено — ловишь себя на мысли, что фрагментарные паззлы отчасти фантазийной реставрации складываются в единую картину дополненной реальности. Эта дополненная реальность, как метод, — ещё одна характерная черта современного исторического романа. Она работает на запоминание случившегося куда лучше, чем та зубрёжка дат и событий, которую мы все усваиваем со школы. Зубрёжка бессмысленна, потому что она по-человечески не трогает, не задевает читателя личностно. Другое дело, когда в силу вступает тщательно проработанная, детализированная и художественная реконструкция». 2. На сайте «Новый Свет» открыт для чтения опубликованный в последнем номере канадского литературного журнала рассказ «Тринадцатая любовь Марины». http://www.nm1925.ru/Archive/Journal6_2022_9/Content/Publication6_8102/Default.aspx

Если ты разденешься, то будешь похож на белого кролика со спагетти в розовом вине. Мой любимый балабановский фильм до сих пор — «Мне не больно», убедилась в этом снова, пересмотрев в сапсане. Он учит мужчин, что романтиками быть не стыдно, не страшно — только иногда очень больно в конце. Фильм неровный, но очаровательный. Диалоговое одеяло в нем перетягивают Литвинова и Дюжев, и все комическое и навека, выданное ими, оборачивается трагическим, поскольку очень уж жизненно. Яценко тут, хоть и главному герою, остаётся только грустно хлестать коньяк, для всего остального есть Петербург и mammy blue на фоне.

Люди по-разному делают кино. Кто-то делает кино из воздуха. А кто-то из себя. Грандиозная* выставка, сделанная без придыхания и мифологизации, но с любовью и гордостью. В первую очередь за отца, ведь экскурсоводами по миру Алексея Октябриновича в выданных всем посетителям наушниках являются сыновья Фёдор и Пётр. Из людей и трагедий, кино и интервью («В Каннах только черешня дешевле, а все остальное у нас лучше»), музыки и фотографий, предметов и символов получается портрет=путешествие по всему творчеству режиссёра, и каждая деталь занимает своё место — от тельняшки до вечных братьев. (*Закладывайте на посещение не меньше трёх часов)

«Если говорить о защите отечества, я считаю, защищать друг друга надо от отчаяния и безнадежности»

Все будет в порядке, мальчики. Все будет в порядке, мальчики. Этот танец для вас танцуют все девочки моего роста. Им никогда не смерить взглядом сверху, закованными быть в оковы каблучные. Никогда им руки не опустить на плечи, им головы задирать вверх, да покруче. Танцуй, заглядывай в глаза, в глаза ...

Буду вести для вас эмоциональный репортаж с выставки Балабанова, на которой я, кажется, поселюсь.

томская писательница Татьяна Мейко

Продолжаю проводить время сообразно названию этого канала.

В.Г. З...ьд “Кольца Сатурна” (1995) Весной 2020-ого я неплохо так приболел, что пришлось на месяц заехать в больничку. Ближе к концу пребывания там я на сдачу разжился ковидом, поэтому еще пару недель провел на самоизоляции. Тем временем наступил май. Было тепло, страшно хотелось гулять и прибухивать на улице. Настолько, что даже поставил Скайрим, чтобы носиться по просторам и в виду иметь все ограничения Империи. Книга “Кольца Сатурна” вмещает весь этот опыт. Герой романа пускается в пешее путешествие по восточной Англии. С ним мало что происходит, но какие-то микромоменты воскрешают в его памяти истории людей, которые здесь когда-то жили. В этом нет какого-то стройного порядка или системы: автор рассказывает с равным увлечением и о мистических событиях, и о промысле сельди. Роман вряд ли можно назвать художественным произведением в классическом смысле. На мокьюментари это тоже не тянет, слишком многие истории чистая правда и художественный вымысел им поперек горла. В книге полно картинок достаточно шакалистого качества, что по замыслу автора должно еще больше роднить произведение с документалистикой. В какой-то момент я стал представлять, что это не архивные фото, а мобилография на камеру 0,3 Мп условной Motorola С650. Тогда уровень кринжа поутих, а текст пошел лучше. Рекомендовать “Кольца Сатурна” также сложно, как поездку в ноябре в какой-нибудь северный полузакрытый город, где из развлечений – наблюдать за всплывающими подлодками. Тем не менее книга хороша как направление в эскапизме. Из нее можно не выходить часами и гулять просто по кругу, чтобы выработать дневную норму шагов. Стоит прочесть пару страниц, на заднем фоне послышится шум чаек, а на маяке начнется какая-то заваруха, иф ю ноу. Можно будет присесть на корягу у берега и пялить на воду всегда. P.S. За пять лет существования Синих занавесок я делал рекламу всего пару раз и только для каналов, которые сам читаю. Сегодня я бы хотел порекомендовать канал Гедонизм и предубеждение, который будет интересен всем, кто любит Петербург, интересуется гастро-культурой города, необычными маршрутами для прогулок и пока остается в городе. Если бы З...ьд хотел написать продолжение “Кольца Сатурна”, он мог бы использовать описания отсюда и не выходить из комнаты, не совершать всякого. https://t.me/hedonism_pred

Все мы стоим дороже, чем нам платят, но почему-то продолжаем брать, что дают.

​​И тень от лампы, блики от бокала И душ родство, и рифмы по сердцам Можно не любить стихи и не понимать их, но однажды они войдут в вашу душу. Поможет вечерний теплый ветер, вино в бокале, приятный баритон, читающий свои строки, или понимающий взгляд напротив. Мы собираемся на квартирниках, где читаем и слушаем стихи. Устраиваем их с заботой о каждом госте, о каждом чтеце и даже о тени, настраивая лампы так, чтобы вечер становился тем самым ламповым. Ведь именно это слово будит в нас ощущение московского хюгге. В этом сообществе расскажем о готовящихся событиях, об авторах (а среди них и поэты, и актеры и просто талантливые прохожие), о стихах и том, как их читают и пишут. Давайте держаться рядом, тогда и новости будут приходить раньше и только хорошие. Подписывайтесь на канал - https://t.me/stihiya_rifm. К друзьям всегда отношение особое — и чай горячее и объятия крепче. реклама https://telegra.ph/file/2cdf4624c110e555c700e.jpg

​​Самое неожиданное, что я узнала об иранской культуре от той самой коллеги и теперь вспомнила, читая «Персеполис»: в персидском языке есть слово samăvar (سماور), прямо вот так, без перевода, заимствованное вместе с самим самоваром лет двести назад. И пока в русском это почти уже архаизм и в быту носителей русского языка все больше электрочайники, иранцы самоварами серьезно пользуются и до сих пор их производят (не только как сувениры). В «Персеполисе» самовар тоже мелькал, а другой комикс Сатрапи, «Вышивки», прямо-таки с него начинается. Интересный кейс того, как заимствованный предмет на новом месте прижился даже лучше, чем «дома». Интересно, почему в Иране его чайники не вытеснили. https://telegra.ph/file/09cd30ba69c7a4fabc145.jpg

«Персеполис», Маржан Сатрапи Отличный комикс, но писать о нем было мучительно тяжело. Каждый раз, когда открывала черновик поста, все мысли с книги перескакивали на эпизод двухлетней давности. Прага, конец августа 2020. Мы с друзьями не можем оторваться от новостей в беларусских телеграм-каналах, а на работу ходим, кажется, только для того, чтобы эти новости обсудить. Оказывается, человек может ощущать ужас и радость одновременно, но мы еще полны надежды. За обедом рассказываем коллеге из Ирана, что вот, беларусское общество наконец нашло себя, люди увидели друг друга и хотят перемен, хотят демократии и сменяемости власти. Да, говорит коллега из Ирана, у нас в стране тоже так было. Тоже были люди, которые хотели смены режима, выступали за демократию, выходили и протестовали. А потом их всех посадили и расстреляли. Поиск исторических параллелей дело неблагодарное, но знакомство комиксом Маржан Сатрапи сейчас кажется особенно уместным в свете новых протестов в Иране и по всему миру, вспыхнувших после смерти Махсы Амини. «Персеполис» — комикс-автобиография, история взросления Маржан в Иране восьмидесятых. Маржи росла в Тегеране, у образованных и политически активных родителей, противников режима шаха. В 1979 году шаха свергли, но к власти пришли исламисты. Вместо демократизации, на которую надеялась интеллигенция, началось скрепное закручивание гаек: запрет всего зарубежного, проникновение религии во все сферы жизни людей, шариат и полиция нравов. С правами человека все стало печально, с правами женщин в особенности — от обязательного предписания носить хиджаб до запрета на развод и телесных наказаний. Вы, возможно, видели в сети снимки из серии «Иранские женщины до и после революции». Мысль, которая не отпускает: люди, привыкшие к светской и относительно свободной жизни, вдруг оказались обязаны следовать многочисленным строгим правилам, под которыми для них лично нет никакого глубинного смысла, кроме страха наказания. Нельзя просто так написать о нон-фикшн комиксе и не вспомнить «Мауса»; так вот в «Маусе» я много думала о том, почему разговор Арта и его отца практически в каждой сцене выглядит как разговор двух чужих людей, будто автор только-только узнает отца как человека (и этот человек ему чаще не нравится). Мы ничего не знаем об Арте-ребенке, о том, как отец влиял на него в то время. В комиксе Сатрапи, напротив, очень мощно работает детская оптика: именно глазами ребенка мы видим, как противоестественны и бессмысленны новые законы исламской власти, но в то же время как быстро и неосознанно дети попадают под влияние того, что им рассказывают учителя в школе (к счастью, влияние родителей в случае Маржи оказывается сильней). Маржи делает ошибки, иногда ведет себя подло — и эта честность и несовершенство подкупают, делая героиню настоящей и живой. Кроме истории взросления в иранской реальности, это еще и история поиска идентичности в эмиграции: в 14 лет родители отправляют Маржи учиться в Вену. И хотя дома она не вписывается в навязанные консервативные рамки, в светском западном мире Маржи тоже постоянно чувствует себя не-своей, сталкивается с непониманием и отчуждением, и в итоге даже возвращается в Иран (правда, только на время, после чего уезжает навсегда). Графический стиль «Персеполиса» мне понравился даже больше, чем таковой в «Маусе» или в «Траве»: фреймы работают, дополняя текст, превнося дополнительные смыслы и придавая истории динамику и ритм, они не такие однообразные, как в «Маусе», и более стилистически интересные, чем в «Траве». В комментариях покажу несколько разворотов. Главная ценность «Персеполиса», на мой взгляд, в том, что это — история человека, сохранившего внутреннюю свободу несмотря на все ограничения и репрессии режима. Да, для этого ей пришлось уехать из страны на десятилетия — но уж что-что, а внутренняя свобода этого, кажется, стоит.

Литературный конкурс «Экранизация» издательского сервиса Rideró и Агентства талантов StarDust продолжает до 31 октября прием заявок. Их рассмотрит жюри профессионалов от киноиндустрии (кинокомпаний «РУССКОЕ» и «Хайп Фильм», платформы Start, продюсерского центра «Мувистарт»). Призовой фонд победителям в 2022 году увеличен в два раза, предусмотрены дополнительные призы. Конкурс проводится третий год и открывает пишущим людям окно в мир кино, это шанс на экранизацию книжных историй. Подача заявки на участие в конкурсе проходит через специальную страницу конкурса на платформе Rideró. Необходимо добавить синопсис к началу книги и загрузить текст через форму по ссылке. В первую очередь оценивается именно история из синопсиса (не более 10 тысяч знаков) с кратким изложением сюжета, времени и места действия, с описанием главных героев. В конкурсе может участвовать любой автор произведения, написанного на русском языке, без ограничений по жанру. Состав жюри: генеральный продюсер, сооснователь кинокомпании «РУССКОЕ» Ирина Смирнова (Бейнарович); генеральный продюсер компании «Мувистарт» Дмитрий Якунин; креативный продюсер платформы START, сценарист Мария Меленевская; сценарист более 50 полнометражных фильмов и сериалов Сергей Калужанов; продюсер, партнер компании «Хайп Фильм» Елизавета Чаленко; продюсер девелопмента компании «Хайп Фильм» Владислава Лахина. Этапы проведения конкурса: Прием заявок 15 сентября — 31 октября 2022 года; Объявление Длинного списка — 12 января 2023 года; Объявление Короткого списка — 10 февраля 2023 года; Объявление победителей — 25 февраля 2023 года. Призовой фонд конкурса: 1 место — 100 000 рублей, 2 место — 60 000 рублей, 3 место — 40 000 рублей. В качестве дополнительного приза «Хайп Фильм» предоставит возможность заключения опциона на экранизацию выбранного произведения с вознаграждением в 50 тысяч рублей автору. Если произведение не экранизируют в заданный срок, компания его пролонгирует и заключит опцион повторно, выплатив автору еще 50 тысяч рублей. Лицензионное вознаграждение — 300 тысяч рублей за вычетом стоимости опционов — будет выплачено, когда компания зайдет в сценарный девелопмент проекта. Автор также сможет пожизненно презентовать свои проекты на рассмотрение компании «Хайп Фильм» в первоочередном порядке. Специальную номинацию «Больше мелодрам!» учредила кинокомпания «РУССКОЕ», которая отдельно оценит все присланные на конкурс мелодрамы. Автор лучшей получит денежный приз 100 тысяч рублей, а также продолжит работу над своим проектом в составе авторской группы кинокомпании. Подать заявку можно по этой ссылке. https://ridero.ru/contest/screen2022/?utm_source=telegram&utm_medium=social&utm_campaign=screen22&utm_content=efir

Book: «Крылья голубки» Генри Джеймс Очень странные книги иногда вносят в списки самых популярных книг мира. Вот «Крылья голубки», к примеру. Во всех всевозможных топ-листах, как один из лучших романов мира. Ну, не знаааааю. История, в целом, понятна. Молодые люди любят друг друга, но они бедны, поэтому шансов пожениться нет. Появляется богатая и больная молодая девушка, на которой можно жениться, чтобы после смерти ее уже жениться на той, на ком хочется. И все бы ничего, но Джеймс делает текст романа таким мутным, что я во время чтения все время думала, а правильно ли я героев понимаю? Герои, надо сказать, либо разговаривают, либо думают. И думают они также скрытно, как и говорят. Поэтому если у классика американо-британской литературы было целью запутать читателя и заставить его после прочтения полезть в Google, чтобы уточнить, а так ли он понял содержание романа, то все получилось. Если хотелось романа о чувствах и о нехороших поступках (хотя, о spoiler!, в романе-то практически хэппи-енд), то, наверно, я что-то не понимаю. Мой личный рейтинг: 3/10 https://peresmeshniki.com/books/krylja-golubki-henry-james/

Spotify занялся литературой: помимо музыки и подкастов, сервис начал продавать аудиокниги. С кем он будет конкурировать? Сейчас в каталоге Spotify насчитывается около 300 тыс. аудиокниг — у каждого товара индивидуальная цена. Руководство платформы, как отмечают эксперты, стремится диверсифицировать бизнес, однако ее опыт с подкастами оказался неудачным. Читать материал по этой ссылке. https://www.mn.ru/smart/0eINZKZY